Безграничные возможности искусства

Дерево в Узбекистане редкий и дорогой материал. Изделия, изготовленные из дерева или на его основе, испокон веков были и остаются индивидуальным и неповторимым творением в руках художника. 

Среди многих художественных ремесел, связанных с обработкой дерева, особое место занимает декоративное выжигание. Одно из популярных ремесел, глубоко связанное с традициями  народного творчества, выжигание развивалось параллельно с резьбой, точением, мозаикой и живописными работами по дереву, нередко дополняя эти виды искусства или выступая самостоятельно.

    Когда-то, еще в постсоветские времена выжиганием по дереву с удовольствием занимались школьники, потому что это было интересно, необычно и, главное, этому обучали в многочисленных кружках при школах. Но данный вид художественной работы требовал усидчивости, терпения, выполнения огромного количества мелких, почти невидимых работ и, разумеется, художественного вкуса. Со временем, этот вид искусства стал менее популярным, о нем знало все меньше и меньше людей, а современные  дети вообще не понимали, что это.   И тем ценнее и редкостнее были  работы немногочисленных   мастеров, которые на протяжении многих лет оттачивали свое огненное перо, даря всем окружающим завораживающие произведения, от которых веет таинственностью, ощущением того, что на полотне не картина, а живое изображение.

   Художник Тимур Закиров один из немногих мастеров искусства пирографии. Этот вид деятельности относится к разряду ремесленничества, но,  по мнению заслуженного художника Узбекистана Анвара Мамаджанова, работы Т. Закирова – это полноценные художественные  произведения, которые, (внимание!)  на сегодняшний день являются единственными на  палитре Узбекистана, так как  выжиганием картин  на таком высоком уровне   в нашей стране больше никто не занимается.

     Получив образование на историческом факультете ТашГУ, Т. Закиров  хорошо изучил древнюю и современную историю родного края. Его интересовали сказания об  узбекских палванах и героях битв, история происхождения ислама, жизнь и деятельность    Тимуридов, становление и развитие нашего края в разные исторические отрезки,  а также многочисленные истории из жизни наших современников, особенно жителей  отдаленных или высокогорных кишлаков, которые он по крупицам собирал из своих многочисленных поездок по стране.  Вероятно,  поэтому в его картинах особое место занимает национальный мотив, где каждая картина  посвящена любви и восхищению людьми, которые его окружают, гордятся своим трудом и просто радуются жизни. 

     Наш корреспондент обратился с просьбой к художнику рассказать о том, что же стало причиной увлечения именно   пирографией  и ответить на наши вопросы. 

- Тимур Турсунович, расскажите нашим читателям об истоках происхождения пирографии и является ли этот вид декоративно-прикладного искусства  известным у наших ремесленников?

- Об истоках происхождения пирографии сейчас каждый может узнать из Интернета.  Там есть несколько версий происхождения, но я, как историк  предпочитаю верить фактам. Как известно, о древнем происхождении пирографии свидетельствуют  артефакты, обнаруженные при раскопках на самых разных континентах. Возраст некоторых предметов быта, декорированных выжженным узором и найденных на территории современного Перу, составляет около семисот лет до нашей эры. Думаю, что искусство выжигания по дереву к нам, в Центральную Азию пришло, благодаря маршруту Великого шелкового пути. Древние китайцы традиционно употребляли выжигание для украшения бамбуковых палочек, изображая на последних иероглифы или элементы окружающей природы. Согласно одной из легенд, родоначальником этой техники в Китае был мастер У Тянь из провинции Юньнань, живший во времена династии Цинн. 

- Как вы учились искусству пирографии и были ли в вашей практике мастера, повлиявшие на ваше мастерство?

- Учился – это громко сказано. Моим главным учителем была жизнь и то, что Всевышний одарил меня таким подарком – умением рисовать. Рисую я с детства, но специальной школы не проходил, был в свое время оформителем – декоратором больших торговых точек. Но там, как вы понимаете, требовалось не художественное мастерство, а больше исполнительность и аккуратность. Но,  тем не менее, это тоже стало для меня школой. Я научился видеть линии, чувствовать цвет, держать кисть. Еще одной школой стала для меня служба в армии. В те годы, нас узбекских парней отправляли служить в самые разные точки постсоветского пространства. Мне довелось два года служить в далекой и холодной Беларуси. Там, узнав, что я умею держать в руках кисть, естественно, назначили художником. Рисуя бесконечные плакаты и призывные лозунги, в свободную минутку я с удовольствием делал зарисовки моих сослуживцев, окружающей природы и юмористические шаржы на командиров или на повара, которому мы все, молодые солдатики отчаянно завидовали. Несмотря на трудности, которые окружали нас в те годы, сейчас, с высоты своего возраста они кажутся мне наполненными светом и радостью. Молодость, однако.

    В последующие годы, уже после завершения ВУЗа, находясь  на работе, занимаясь строительством или  отбывая в очередную командировку,  всегда находил минутку для рисования. Тянуло меня к этому постоянно, хотелось о многом рассказать, что творилось в душе,  и я понимал, что только карандаш или перо по настоящему смогут выразить  мои  взгляды, суждения, выводы. К искусству пирографии я пришел не сразу. Пробовал рисовать акварелью, понял, что не мое, карандаш мне давался лучше, я стал оттачивать свое мастерство. А для этого было необходимо знакомиться с произведениями других мастеров, много читать. И здесь, совершенно неожиданно для себя я открыл эту планету – пирографию. Я увидел в ней безграничные возможности передачи всех душевных струн, всех оттенков и настроений. Дерево, такое живое и теплое помогало мне и вело мое перо именно по тому пути, который больше всего отзывался в моей душе. Я стал изучать литературу, искать мастеров, благо Интернет позволяет обхватить весь мир. Самое большое влияние на меня произвели работы  американской  художницы Джулии Бендер (Julie Bender) . Она  выжигает по дереву и акварельной бумаге очень реалистичные картины животного мира и природы. Увидев развивающиеся  пряди тяжелой гривы лошади,  трепет ее ресниц и отсвет в глазах животного, изображенного  на полотне Джулии,  я понял,  что только дерево будет петь в моих руках и время показало, что я не ошибся в выборе. 

- Скажите, о чем вы рисуете, как выбираете сюжет? 

-Рисую обо всем, что затронет  меня, заставит испытать волнение, какое-то беспокойство и желание поделиться с этим состоянием. Если раньше, по молодости лет выжигал популярные рок-группы, любил изображать каких-то не очень известных, но заинтересовавших меня своей неординарностью людей, часто изображал зверей или какие-то фантастические сюжеты с инопланетянами, то с годами приоритеты поменялись. Наш край, такой богатый и красочный, люди живущие здесь, природа, ароматы, исходящие от узбекского плова, вкус винограда и звонкий девичий смех – вот что меня вдохновляет сегодня.  Очень люблю рисовать стариков, детей,  молодежь, фольклерную и историческую тему.  Когда я  работаю над  оттенками атласного платья на юной девочке или выжигаю  глубокие морщины на лице дехкон-бобо, подрезающего виноградную лозу, мне кажется, что дерево под моей иглой рассказывает мне какую-то новую историю о моих персонажах.

- Над чем вы работаете сейчас,  и являются ли ваши проекты коммерческими?

- Сейчас я работаю над  темой Арала. Я очень люблю природу, часто выезжаю со своими взрослыми сыновьями на рыбалку, люблю охоту, изъездил на колесах, практически  всю республику. Честно скажу, красивей нашего Узбекистана нет страны. Здесь все красиво -  и нежная весна, и солнечное лето, и золотая осень, наполненная ароматом спелых дынь,  и вкрадчивая, теплая  зима, а люди какие хорошие вокруг! Гостеприимные, сердечные, щедрые на угощения. Очень мечтаю, что бы и Арал возродился, что бы зацвела там жизнь, как это было в старину, что бы люди, а главное детишки не болели.  Здесь продолжают высыхать огромные территории, которые могли бы стать счастливым местом проживания  для многих людей. Сейчас на Арале проводятся большие работы по восстановлению экологии этого края и помогают в этом многие международные организации. Мне очень бы хотелось, что бы мои работы на тему Арала привнесли свою каплю живительной влаги на эту незаслуженно исстрадавшуюся землю.

    Возвращаясь к вашему вопросу о коммерческой составляющей моего творчества, скажу, что это никогда не было для меня основополагающим. Но, несмотря на то, что иногда в шутку говорят, что настоящий художник должен быть голодным, коммерческие предложения порой поступают. Например, одна из моих работ - пятиметровый азербайджанский духан, который украшает один из ресторанов Ташкента. На нем изображено около 60 персонажей за столом, уставленном яствами, кувшинами. В офисе риэлторского агентства «Голд Ботом» также есть мои картины. Есть еще один проект, работа по мотивам полотен Зураба Мартиашвили, который сейчас украшает недавно открывшееся в Ташкенте кафе «Хачапури-Центр»  и другие.

    Недавно, на открытии нового здания махаллинского комитета «Буюк ипак йули», мне предложили выставить свои работы. Я не ожидал, что картины будут так интересны посетителям, видел и чувствовал интерес людей к полотнам, это было понятно и по вопросам, которые они мне задавали, по их  вниманию и рассуждениям.  А что еще художнику надо! Что бы его понимал и стар и млад и что бы его труд приносил радость.

                                                       Беседовал Джамалбек ЗАУРБЕКОВ.