Великая и неповторимая… Памяти выдающейся певицы мира Монсеррат Кабалье

Наши дни по необъяснимым причинам полны невозвратимых и горьких потерь. Уходят из жизни Личности, которым суждено своим творчеством вписать нестираемые строки в мировой Книге Искусств.

И вот уже нет с нами в земной жизни великой Монсеррат Кабалье…

От нас ушла певица высшего творческого Дара и уровня, занявшая совсем особую нишу в многогранной и разнообразной галерее оперного искусства. Ее голос узнаваем с первых нот, ее высочайшее мастерство позволило сделать спетую ею Музыку живым, утонченным и непрерывно трепещущим миром. Миром непрерывной и непрестанной жизни человеческого духа в его порывах и прорывах…

Очень горько и печально, что, отдавая, как нам кажется, должное выдающемуся дарованию и мастерству подобных творцов, мы, пожалуй, только в моменты потерь осознаем истинность и неповторимость их качеств, которые казались постоянно живущими с нами, и оттого – как бы бессмертными.

Анализировать любое Творчество в его изменчивых и тончайших проявлениях – дело мало результативное и малоблагодарное. Расхожие возгласы: «Ах, какой голос!» - дают ощущения весьма обманчивые и бесконечно далекие от того, чем на самом деле пленяет нас дар каждого великого певца. В самом деле – все согласятся, что никому из нормальных людей не придет в голову, оценивая дар пианиста или скрипача, восклицать: «Ах, какой у вас прекрасный… рояль «Стейнвей» или – скрипка Страдивари!» Да, абсолютное качество инструмента, сделанного руками мастеров – вне всякого сомнения, определяют некие «базы» мастерства. Но главное заключено в едином и неразрывном слиянии духа и разума Музыканта со своим инструментом. И данный поющему Человеку высшими силами выдающийся голос, поддержанный высочайшей профессиональной школой пения – это тоже прекрасная, но не всеобъемлющая основа его творчества. С особой неразрывной силой в великом пении проявляется стремление и умение излучать высшие формы Чувств, сделать и голос свой, и весь актерский аппарат средством, способным выразить и утонченную Любовь, и глубокое горе, и светлую страсть, и омрачения духа. Воистину, Певец и Пение начинаются тогда и только тогда, когда простых, разговорных слов становится мучительно МАЛО для того, чтобы раскрыть величие и глубину Души Человеческой…

Монсеррат Кабалье в высшей мере владела своим невероятным комплексом вокальных Возможностей. Ее дыхание, казалось, не имело пределов. Там, где певцу более «обычного» масштаба приходилось брать для продолжения фразы новое дыхание – она зачаровывала волшебством исполнения НА ОДНОМ ДЫХАНИИ четырех-пяти фраз. И это не было самоцелью, слепой самодемонстрацией возможностей. Ни в какой мере! Ведь в знаменитой «Аиде» под управлением Риккардо Мути в ансамбле с Пласидо Доминго в знаменитой сцене «У Нила» Кабалье именно этим приемом ЗАЧАРОВЫВАЕТ Радамеса, склоняя его во имя любви к отречению от обязанностей полководца и к бегству с нею в Нубию. И в той же версии в арии Аиды великая Монсеррат почти в единственном в мире варианте умудряется исполнить предельно верхнюю ноту «до» в нюансе, который великий Верди пометил в своей партитуре редчайшим для него знаком – «РРР». А это в партитуре - тройной знак нюанса «пиано», что означает предельную нежность и тонкость излучения голоса). Эта нота и в привычно полнозвучном варианте представляет трудность для многих певиц – а в палитре Кабалье она превращается в слышимое (и – почти «зримое»!) воплощение неутешной тоски и скорби по утраченной родине, которой Аиде так и не суждено увидеть. В этом нюансе – и предчувствие трагической развязки, и главный смысл замысла Верди, который, слыша эту ноту своим внутренним слухом, старался выразить в ней именно то, что с такой утонченностью и глубиной раскрывает Монсеррат Кабалье…

Монсеррат Кабалье была не схожа ни с одной из своих самых ярких коллег ни в одной своей личностной и образной черте. Да, мир привык к ее могучему телосложению, казалось бы, не могущему совместиться с индивидуальностями героинь Мастера. Но… вспомним нечто иное. Если взглянуть на облик великой Монсеррат в ее юные годы – то мы можем истинно восхититься ее некой «гойевской» красотой, носящей черты высокого аристократизма и наполненной древними тайнами, уходящими к глубокому Прошлому. Роковая генетическая болезнь нарушения обмена привела к видоизменению облика Певицы. По ее словам, начиная с 30 лет ей было достаточно съесть огурец или яблоко, чтобы это тут же разительно сказалось на ее телосложении. И со всем комплексом этих сложнейших проблем Кабалье ЖИЛА на сцене и изумляла всех утонченностью штриха и некой высшей Правдой, излучаемой всем ее естеством. Она жила динамикой чувств и смятением рассудка несчастной Леоноры в «Силе Судьбы» Верди, она поражала экспрессией и сменой настроений и в «Доне Карлосе» Верди, и во множестве опер Беллини и Доницетти. Она поражала «кантиленой страсти», безупречно воплощая образ мятежной жрицы Нормы в одноименной опере Винченцо Беллини И даже угасание Виолетты в «Травиате» она передавала СВОИМИ средствами, заставляя всех, кто попадал под обаяние ее Дара – поверить в правду всего, что исходило от нее…

А с каким удивительным наполнением исполняла Кабалье свод родных испанских песен, заставляя вспомнить утонченную страстность испанок любых времен! Да. она несла через всю свою жизнь и творчество величие Женского Начала во всем его обаянии и многообразии. Да, она воспевала многогранную и могучую Любовь во всем разнообразии и ее проявлений.

Да и в жизни и в общениях она несла позитив и доброжелательность. Нет числа тем, кому она искренне и доверительно помогала в творчестве, если видела истинность дарования. С полной доброжелательностью и открытостью Кабалье воспринимала индивидуальности Ирины Архиповой, Елены Образцовой и многих других талантливейших певцов России. Глубокая дружба и прочность контактов связывала ее с Пласидо Доминго, Хосе Каррерасом, Лучано Паваротти – и их знаменитыми собратьями по опере. Кабалье с удовольствием и полнотой отдачи пела в разнообразнейших проектах, приглашая в «собратья» не только виднейших мастеров оперы, но и тех, кто «служил» иным жанрам. Неповторим был ее ансамбль и с Фредди Меркьюри, и со многими иными его коллегами. Да и «эксперимент» совместных выступлений, например, с Николаем Басковым – также нес характер мощной дружественной поддержки (хоть и вызвал в иных кругах не всегда однозначные отклики в адрес самой Кабалье!). Она стремилась всегда и во всем быть такой, как есть, никогда и ни в чем не неся пошлого облика «примадонны» - капризной и любящей в творчестве только саму себя.

По множеству причин наш мир с особой скорбью воспринял ее уход. Да, остались – к счастью! – сотни записей и видеороликов, на которых запечатлено ее творчество – и станет доступным нашим потомкам. Но ни с чем не сравнится удивительное своеобразие всего многогранного комплекса свойств, которые в нашем сознании остаются неразрывно связанными с той великой неповторимой жрицей оперного искусства, Певицей, Личностью и Женщиной, имя которой – Монсеррат Кабалье…

Андрей СЛОНИМ,

Заслуженный деятель искусств Узбекистана,

режиссер-постановщик ГАБТ имени А. Навои