Мы освещаем новости культуры Узбекистана: театр, кино, музыка, история, литература, просвещение и многое другое. |
|
|
02.11.2015 / 21:41:50
Нобелевский лауреат Иосиф Бродский. Литературный вечер в Book CafeВ прошлую пятницу в Book Cafe вспоминали Иосифа Бродского. Вспоминали по-хорошему, по-доброму, как вспоминают самых лучших знакомых, близких людей. Без излишней помпы, без надрыва, без поисков каких-то "жареных" фактов биографии. В этот вечер зал был забит до отказа, но несмотря на это, создалась атмосфера литературной гостиной. Этому способствовала и сама манера общения ведущих, они же и организаторы вечера, известный поэт Михаил Гарбузенко и публицист Лейла Шахназарова. Просто и понятно, в хорошей разговорной манере они напомнили некоторые факты биографии поэта, а параллельно на экране сменялись фото запечатлевшие разные этапы жизни поэта, придавая вечеру почти личное его "присутствие". В этом году ему исполнилось бы 75 лет. И вот звучат проникновенные, полного трагизма строки Бродского:
Ни страны, ни погоста не хочу выбирать. На Васильевский остров я приду умирать. Твой фасад темно-синий я впотьмах не найду. между выцветших линий на асфальт упаду.
Начали конечно с судьбоносного его знакомства с тремя молодыми ленинградскими поэтами. Это Анатолий Найман, Евгений Рейн, Дмитрий Бобышев. Вместе с Бродским это была знаменитая ленинградская четверка, которая входила в близкое окружение Анны Ахматовой. Она очень ценила их и взялась некоторым образом опекать. Иосифа Бродского Анна Андреевна выделила из всех четверых. Она сразу оценила его дарование и предсказала ему славу и признание. И то и другое сбылось много лет спустя. А тогда его только узнавали, он выступал и завоёвывал все большую популярность, что некоторых видимо сильно раздражало, в результате появилась в газете "Вечерний Ленинград" статья «Окололитературный трутень», начавшая травлю Бродского. Там были такие строки:" несколько лет назад в около литературных кругах Ленинграда появился молодой человек именовавший себя стихотворцем. С чем же хотел прийти этот самоуверенный человек со стихами переписанными в школьную тетрадку... Тарабарщина, кладбищенски-похоронная тематика – это только часть невинных развлечений Бродского. <…> еще одно заявление: «Люблю я родину чужую». Как видим этот пигмей самоуверенно карабкающийся на Парнас не так уж безобиден. Такому как Бродский не место в Ленинграде." На самом деле, без купюр, это стихотворение звучит совсем иначе. И как рассказывали ведущие вечера, в 1962 году в жизнь Бродского вошла Мария Басманова - ленинградская художница. Одна из самых странных, скрытных и загадочных людей в его окружении. Память о ней не отпускала Бродского долгие годы. По воспоминаниям очевидцев: "зеленоглазая, с высоким лбом, темно-каштановыми волосами, очень бледная". Как-то Бродский пришёл с ней в гости, она вошла сказала : "здравствуйте", а уходя вымолвила: "до свидания" и это было все что она сказала за целый вечер. Несмотря на эту молчаливость, её власть над Бродским была безгранична. Он не мог отвести от неё глаз и восхищенно следил за каждым её жестом, как она держит чашку, как поправляет волосы, как смотрится в зеркало. Ахматова про неё сказала: " тоненькая, умная, а как несёт свою красоту - никакой косметики, одна холодная вода. " Вот из этой её холодности, отстранённости и отсутствия каких- либо выраженных эмоций и была соткана её загадочность. С осени 63-го тучи над поэтом сгущаются и в конце года, спасаясь от неминуемого ареста Бродский был вынужден уехать в Москву. Новый год он встретит в психиатрической клинике, куда его, по знакомству устроят друзья, попросту говоря спрячут. Так уж бывает в жизни, пока Бродский в Москве скрывался от ареста, в Ленинграде развивался роман между его другом Дмитрием Бобышевым и любимой девушкой. Узнав об их предательстве, Бродский покидает лечебницу и мчится в Ленинград, через несколько дней его там арестовали. А в марте 1964 года на втором заседании суда, несмотря на то, что крупнейшие деятели культуры - А. Ахматова, К. Чуковский, С. Маршак, дали положительную оценку творчеству Бродского, он был признан виновным в ведении паразитического образа жизни и приговорён к пяти годам принудительного труда. Был этапирован, вместе с криминальными элементами, в Архангельскую область и позже он назовёт это время самым счастливым в своей жизни, потому что он много читал, занимался английской поэзией. История с Мариной не отпускает его, но их отношения не спасло ни то, что она приезжала к нему в ссылку, ни даже то что она носила его ребёнка. В конце концов Марина стала женой Дмитрия Бобышева. А Бродского освободят через полтора года, приговор признают излишне суровым. По возвращении его ждал новый удар - кончина Анны Ахматовой.
Закричат и захлопочут петухи, загрохочут по проспекту сапоги, засверкает лошадиный изумруд, в одночасье современники умрут.
До 72-го года Бродский в Ленинграде. Подготовил к изданию книгу, книга была отклонена всеми издательствами. Но его стихи публиковались в эмигрантских журналах и уже этого было достаточно чтобы в мае 1972 года его вызвали в ОВИР ленинградской милиции - поставили ультиматум или эмиграция, или тюрьма. Он выбирает эмиграцию и уезжает с болью в сердце. В Соединённых штатах он поселился в маленьком университетском городке и прожил там первые три года своей эмиграции. Жил как в вакууме, за исключением коротких визитов в Нью Йорк, но ни разу не пожаловался на одиночество. Но достаточно прочесть его стихотворение "Осенний вечер в скором городке", чтобы понять как трудно ему давалось это одиночество.
Здесь снится вам не женщина в трико, а собственный ваш адрес на конверте. Здесь утром, видя скисшим молоко, молочник узнает о вашей смерти. Здесь можно жить, забыв про календарь, глотать свой бром, не выходить наружу и в зеркало глядеться, как фонарь глядится в высыхающую лужу.
После вынужденной эмиграции в США Бродский работал в общей сложности в шести американских университетах, преподавал историю русской литературы, русской поэзии XX века, теорию стиха. Получил широкое признание, стал лауреатом Нобелевской премии, знаменитым на весь мир поэтом. И как отмечалось на вечере, только получил он это все в обмен на родную почву, язык, друзей и родителей, которые умерли и он больше никогда их не видел. В статье приуроченной к 70-летию И. Бродского, журналист Татьяна Москвина написала: "Холодная, кристальная чистота его жизни поразительна. Человек не совершил ни единой глупости в своей жизни. Не ввязывался в политику, не примазывался к власти, не увлекался никакими людоедскими философиями, не боролся с Богом, не бегал на дуэли из-за подлых баб, не пил запоями. Женился и то с умом. Полный молодец". И тут, как говорится, ни убавить, ни убавить. Как выяснилось на этом литературном вечере, есть в биографии И. Бродского и узбекский след. Об этом рассказал его участникам журналист Борис Бабаев. - В книге И. Бродского " Меньше единицы" есть такие строки:" однажды я поехал в Среднюю Азию в Самарканд; я сгорал от желания увидеть бирюзовые купола и непостижимые орнаменты разных медресе и минаретов. Они были тут как тут." Потом он писал "Я видел мечети Самарканда, Бухары, Хивы, это подлинные шедевры мусульманской архитектуры. Ничего не знаю лучше Шахи Зинды, на полу которой я провёл несколько ночей, не имея другого места для ночлега.» При этом подчеркивалось, что тогда ему было всего 19 лет и он не мог устроиться в гостинице, хотя на дворе был 1959 год. Он вспоминал об этих мечетях совсем не поэтому. Бродский называет их шедеврами большого масштаба и колорита. - Их глазурь, их изумруд и кобальт, отмечает поэт , запечатлеваются на вашей сетчатке благодаря контрасту с желто-бурым колоритом окружающего их ландшафта. Можно сказать, что потом была своего рода , поэтическая мушоира. Снова и снова звучали стихи большого поэта, делились своими соображениями участники этого поистине незабываемого вечера, звучали слова благодарности ведущим вечера Михаилу Гарбузенко и Лейле Шахназаровой за отличный проект . В Book Café , как всегда, было очень уютно, чудесно пахло отличным кофе и расходиться совсем не хотелось. А в ушах снова и снова звучали слова Иосифа Бродского: " Жил-был когда -то мальчик. Он жил в самой несправедливой стране на свете. Ею правили существа, которых по всем человеческим меркам следовало признать выродками. Чего, однако, не произошло."
С места события сообщает ОЛЬГА ГУЛА
|
|