БЕЛЫЙ КРОЛИК, КРАСНЫЙ КРОЛИК. КУДА ОН КЛОНИТ?

Превращение кролика в кролика. Кролика в ягнёнка. Кролика в страуса. Кролика в медведя. Кролика в человека.

28 языков.
49 стран.

Иранский драматург Нассим Сулейманпур, написавший пьесу в 2010 году, был заложником своего родного города – Тегерана. Он не имел паспорта, так как отказался служить в армии, и не мог никуда уезжать. В настоящее время с автором всё хорошо. Он живёт в Германии вместе со своей женой и собакой.

Но тогда, в 2010-м, пьеса «Белый кролик, красный кролик» была единственной возможностью автора путешествовать по всему миру. И она реализовалась.

Спектакль одного актёра продолжительностью почти два часа. Выдержит ли такое зритель театра Марка Вайля «Ильхом»? Ещё как выдержит. Уходить не захочет.

К настоящему времени этот моноспектакль играли Вупи Голдберг, Стивен Фрай, Синтия Никсон, Анатолий Белый, Юлия Ауг. В театре «Ильхом» его сыграла Ольга Володина.

Поначалу зритель сидел настороженный. А Ольга Викторовна волновалась. А вы бы не волновались? Представьте, что вам в руки попал запечатанный конверт с рукописью. Открывайте конверт – начинайте играть. Вы не то что плохо знакомы с текстом. Элементарно: вы не знаете, каков сюжет, авторский замысел, композиция, финал. Не знаете абсолютно ничего.

Мне бы хотелось дать вольную трактовку данной задумке автора. И сравнить зарождение спектакля на сцене с рождением нового человека. Вот он – свеженький, маленький, живой. Садись и пиши свою судьбу, не зная, что тебе там приготовили. (А ведь что-то всё-таки приготовили. Базовый набор имеется). И тут так. На наших глазах родилась новая Ольга Володина. Огненная, красная, пылающая. (Цвет волос не остановить).

Действие началось. И всё пошло, как по маслу. Появились второстепенные персонажи: зрители из зала. Не удивляйтесь, если вам вместо имён дают номера. («Игру в Кальмара» посмотрела чуть ли не половина Земли). Не удивляемся.

Спектакль разворачивается. События несутся. Зритель – откликается. Кто сумом поможет, кто красный шарф даст, кто метафизическую морковку предложит.

Если бы можно было рассказать, кто такие кролики. Как они живут, чем и для чего. Я бы рассказала. Но не могу. (Таковы правила. Не разглашать правила. Точнее, не озвучивать ключевые моменты пьесы). Хотя, вы наверняка, бывали в зоопарке. Или у кого-то в детстве дома кроликов выращивали. И тут всё абсолютно похоже. Есть кролики. Те, кто понаглее, пошустрее, поживее – лидеры. Таких не любят. И, как правило, стаскивают с их пьедестала. Стащили – выбрался новый лидер. Сам. Стащили. Новый. И так по кругу. Но в вашем детстве вряд ли кто-то красил кроликов-победителей в красный цвет. Тут автор отличился. Покрасил. Разделил кроликов: на красного и белых.

Кролик, кролик, бедный мой кролик.

Могу ещё кое-что от себя добавить. В рамках дозволенного, разумеется. Сюжет спектакля раскрывать нельзя. Всех фишек и ходов тоже. Но я приоткрою занавес в тот момент, когда зритель, и я, в том числе, покидали зал. Недоумение. Нет ответов на вопросы. Хочется вернуться обратно в зал и задать их. Хочется спросить идущего рядом: нас обманули? Где наша морковка? Хочется ещё и ещё аплодировать. Хочется кричать из коридора «Браво!» Хочется продолжать думать над спектаклем.

У пьесы, пожалуй, самая лучшая концовка – какая могла быть. Такое незавершение. Такое недооткровение. Недопонятливость. А король-то голый или нет? Есть ли король? И есть ли кролики у короля?

Что касается текста пьесы, на мой взгляд, он композиционно, стилистически, лексически, метафорически выполнен идеально. (Если существует какая-либо шкала идеальности). Всё на месте. Одно объясняет другое. Пусть и через несколько страниц. Одна история, рассказанная автором, не может существовать без другой, рассказанной гораздо позже. Один вопрос, который волнует его, перекликается с другим.

Что касается игры Ольги Володиной. Тут только встать и поклониться. Дарить цветы с благодарностью, смотреть с восхищением, сидеть, открыв рот, весь спектакль. И поражаться: как? Как можно так импровизировать, читать текст на одном дыхании, энергетически подключать нас всех к своему голосу и манере игры. Ведь это не игра никакая, а сама жизнь. В чистом виде.

И напоследок. Жаль, что вас не было. Тех, кого не было. И здорово, что вы были. Те, кто были. Потому как те, кто не успел, не смог, не поместился – не будут иметь возможности посмотреть этот спектакль ещё раз, здесь, в Ташкенте. Никогда. Разве что следить за страной, где покажут спектакль. И ехать туда в срочном порядке. Но опять же: в какой стране, на каком языке? Этого никто не знает.

В каждой стране спектакль показывается ровно один раз. Без повторов. Без включения в репертуар. Без официальных премьер. Кто посмотрел – тот и счастливчик. Расходимся. Но не прощаемся.

Наталья Белоедова

Фото: Анатолий Ким