Народный артист Узбекистана и Азербайджана Фирудин Сафаров: "Мои года – мое богатство"

Под этими словами могли бы подписаться многие из тех, чьи художественные и научные дары человечеству продолжают украшать нашу жизнь, обогащать ее смыслом, делать ее более комфортной и безопасной. Это известный Пикассо, творивший до 92 лет; Микеланджело, который создал свои самые значительные полотна в возрасте 80 лет; это Гете, который в этом же возрасте закончил «Фауста»; Исаак Ньютон еще в 85 лет был занят неутомимой деятельностью; академик Иван Павлов работал до 87 лет; Бернард Шоу творил до 94 лет… 

Но зачем ходить так далеко? В Государственном Академическом Большом театре им. А.Навои, без репертуара которого мы не можем себе представить нашу узбекистанскую культуру, с 1977 г. работает главным режиссером народный артист Узбекистана и Азербайджана профессор Фирудин Саттарович Сафаров, лауреат Государственной премии Узбекистана. По возрасту своему он почти ровесник Академическому Большому, который в этом году отметит свой 88 театральный юбилей. А Фирудину Саттаровичу 1 августа исполняется 85, из них 40 лет своей творческой жизни маэстро отдал ГАБТу.

Человечество всегда искало средство продления активной жизни, искало секрет долгожительства и душевной молодости. Согласно новейшим изысканиям и наблюдениям, если человек продолжает заниматься активной мыслительной деятельностью, приносящей добрые, позитивные плоды, то старение мозга не только почти не происходит, но он может продолжать развиваться!

И вот в канун юбилея народного артиста, профессора и академика Фирудина Саттаровича мы обратились к нему с просьбой ответить на несколько вопросов об источниках его плодотворной деятельности, не иссякающей молодости духа, таланта и вдохновения.

- Фирудин Саттарович, чем является опера для вас и в чем вы усматриваете ее не стареющую жизнеспособность в наш потребительский, рациональный век?

- Опера – мой способ мышления и стиль общения с теми, кто мне дорог: со зрителем; с друзьями, вместе с которыми я создаю оперу; посредством оперы я объяснюсь в любви и изливаю скорбь по поводу несовершенства мира, в котором мы живем…

- За свою творческую жизнь вы создали более 60 оперных спектаклей и приблизили зрителю, слушателю шедевры мирового оперного искусства и композиторов Узбекистана. Каково ваше основное кредо, когда вы приступаете к созданию новой оперной постановки?

- Я сторонник «горячего» театра. Зрителя надо удивлять, потрясать, побуждать к работе его мысли. И не только рассудочной, а вдохновенной, построенной на высоком накале страстей. При этом режиссер не может забывать об особенностях музыкальной драматургии, он обязан помочь певцам принять замысел композитора и режиссера и увлечься обоими. В профессии оперного режиссера необходимо всегда оставаться художником, способным слушать и слышать музыку, и с ее помощью видеть и создавать будущее зрелище.

- И тогда возникает великолепный музыкальный и зрелищный подарок для публики. И каждый раз зритель в нем находит обновленный взгляд на мир и на прочтение авторского оригинала.

- Всякий раз, когда я принимаюсь за новую постановку, я ставлю себе цель: увидеть оперное произведение по-новому. Так, будто со дня ее рождения эту оперу уже десятки и сотни раз не ставили на сценах всего мира. Я стараюсь забыть, что о ней написано, сказано, показано. Дать произведению новые грани прочтения, сохранив и обогатив его суть – вот причина, ради которой надо к произведению возвращаться и восстанавливать его образ для публики.

- При этом сохранив и обогатив его суть, как вы сказали. Злые языки утверждают. что у хорошей оперы не может быть осмысленного сюжета - мол, когда люди стараются вести себя осмысленно, они не поют. Но вы в своих оперных постановках ищете и находите художественные приемы, которые помогают осмыслить, домыслить, раскрыть смысл авторского замысла и сюжета. Так случилось с вашей постановкой оперы «Аида». Кстати, в июне состоялся ее 2-летний юбилей после постановки в ГАБТе в июне 2016 гола. Всем особенно запомнился финал оперы, который заставил зрителей вскочить с кресел и самозабвенно аплодировать опере и вашему решению воссоединить героев перед их физической смертью. Вам удалось убедить зрителя, что сила любви способна преодолеть препятствия, преодолеть затворы темницы, в которой герои были замурованы.

- Для меня новые творческие решения – не самоцель, а способ создать убедительный, пластический, поистине зрелищный образ действия и произведения. По той же причине мы в самом начале постановки «Аиды» показываем зрителю, что наши герои страстно любят друг друга. Ведь эта история их отношений никак в опере иначе не объяснена.

Кроме того, хоры, звучавшие за кулисами, в нашем спектакле выведены на сцену. Это позволило усилить масштабность, зрелищность постановки. И это в духе музыки Верди и происходящих в опере событий.

- А опера «Петр I»? Там у вас тоже новаторские находки!

- Когда я над ней работал, я все думал: как же создать атмосферу, картину выхода Анастасии, когда она отпевает, оплакивает исстрадавшуюся от кровопролития и войн русскую землю. А потом попросил всех артистов лечь ничком на пол, прикрыл их бугристой, под цвет земли, тканью и наказал громко дышать, приподнимая спину. И получилась потрясающая картина стонущей и вздрагивающей от боли земли. Впечатление было ошеломляющее. Люди плакали.

Большую роль играло в осуществлении задуманных и неожиданных решений сотрудничество с замечательным дирижером ГАБТ, Народной артисткой Узбекистана, лауреатом Государственной премии, профессором Дильбар Абдурахмановой, да и со всем остальным коллективом исполнителей. Вместе с Дильбар Абдурахмановой, которая недавно ушла в мир иной, но до сих пор осталась первой и единственной женщиной-дирижером оперных постановок на всем Востоке, я поставил пять опер Верди: «Аиду», «Отелло», «Травиату», «Трубадура», «Кармен»…

Я нашел в ней истинного соратника, и всегда прислушивался к ее мнению при прочтении музыкальной драматургии новой оперы.

- Вы вместе поставили в 1984 г. также оперу Сергея Прокофьева «Огненный ангел», и то была первая в Советском союзе полная редакция, полное звучание этой оперы! А ведь ее ноты считались утерянными. Как вы их нашли?

- Дирижер Рождественский приобрел их для нас из Лондонской королевской библиотеки. Постановка «Огненного ангела» получилась волшебной.

Главный дирижер ГАБТ в Москве, известный композитор Евгений Светланов, после представления «Огненного ангела» сделал по-русски глубокий поклон и сердечно нас поздравил. А дирижеру Дильбар Гулямовне предложил встать за пульт своего ансамбля! Потом телевидение Останкино сняло наш спектакль и показало всей Европе. И мы получили еще поздравления из европейских стран.

- Я хочу процитировать то, что о вашем сотрудничестве сказала дирижер Дильбар Абдурахманова в одном из своих интервью: «Тридцать лет работаю в творческом тандеме с выдающимся оперным режиссером-постановщиком, народным артистом Узбекистана и Азербайджана Фирудином Сафаровым. Совместно мы поставили оперы, слава о которых разнеслась по многим странам — «Петр I», «Огненный ангел», «Фауст», «Отелло», «Самсон и Далила», «Трубадур», «Проделки Майсары», «Омар Хайям», «Лейли и Меджнун», «Любовный напиток», «Травиата». Вместе преподаем оперное исполнительство в Государственной консерватории Узбекистана. В числе наших учеников — народная артистка Узбекистана Муяссар Раззакова, певец Нъемат Хабибов. Молодежь, успевшая прекрасно проявить себя на оперной сцене.

- Да, 80 % певцов ГАБТ – наши ученики. А к перечисленным можно добавить еще Нажмиддина Мавлянова, который учился у меня и у замечательного педагога Ольги Александровой, Абдумалика Абдукаюмова, Барно Исматуллаеву и других; они солировали когда-то в ГАБТ, ныне покоряют публику на сценах известных театров Италии, Германии, России, Австрии, Люксембурга и других стран.

- Как менялся и изменился зритель Большого Академического за 40 лет вашей деятельности в ГАБТ?

- Зритель прошлого и настоящего – это разный зритель, сегодня он взыскательнее, он более образован, требователен к профессионализму, качеству исполнения и новизне постановки. Я рад этому, потому что есть для кого стараться без лишнего опасения, что не поймут или не так поймут. Зрителя уже не устраивают так называемые «проходные спектакли», статичность и схематическое изображение жизни. Постановщики и артисты стремятся к поиску новых выразительных средств. Но я против грубого искажения картины, созданной авторами либретто и музыки, как это порою случается на сценах мировых оперных театров.

- В последнее время в Ташкенте на сцене ГАБТ появляется много интересных оперных, музыкальных и хореографических постановок в исполнении театральных коллективов из разных стран. Театр знакомит с лучшими произведениями музыкального и балетного искусства мира. Ваша оценка?

- Творческие зарубежные контакты, знакомство с лучшими достижениями музыкального и хореографического искусства мира – это импульс и стимул для дальнейшего повышения профессионализма наших исполнителей и художественного вкуса наших зрителей.

Первый Международный фестиваль балетного искусства, который состоялся в мае с участием артистов Узбекистана, России, Швейцарии, Израиля и Турции, доставил всем нам много незабываемых впечатлений. Особенно мне понравились выступления балета Бежара Жиля Романа из Швейцарии,, израильского ансамбля современного танца Ноа Вертхайма и выступление солистов Мариинского театра. А также работа репетитора-педагога Азария Плисецкого, брата Майи Плисецкой, и талантливого хореографа из Турции Мехмета Балкана.

- Какие оперы узбекских композиторов для вас особенно дороги?

- Мы уже упоминали оперы «Омар Хайям» М.Бафоева, «Лейли и Меджнун» Р.Глиэра и Т.Садыкова. Я очень ценю мелодическую красоту оперы «Садокат», это лирико-драматическое произведение, которое создал известный узбекский композитор заслуженный деятель искусств Рустам Абдуллаев. В опере отразилась культура и душевная красота узбекского народа, вдохновленная история любви и верности двух замечательных поэтов – Зульфии и Хамида Алимжана. Психологическое воздействие оперы усиливается, когда исполнительница роли Зульфии сходит со сцены в зал и делится со зрителем своими переживаниями и стихами…

- Фирудин Саттарович, вы родились и начинали свою режиссерскую деятельность в Азербайджане. Поставили на азербайджанской сцене оперы «Лейли и Меджнун», «Кероглу», и другие, до сих пор занимающие прочное место в сценическом репертуаре театров.

Чем является для вас Узбекистан?

- Узбекистан – моя вторая Родина. И я горжусь тем, что достойно исполнил ту задачу, то послание, ради которого меня пригласили в Государственный Академический Большой театр Узбекистана и доверили быть его главным режиссёром .

- Спасибо за вдохновляющую беседу.

 

АДЕЛЬ ЧИЛЯКОВА, искусствовед