Человек, соединивший эпохи

Поэт, философ, просветитель Абай Кунанбаев нашёл пути спасения казахского народа в эпоху «прощального бала конно-кочевой цивилизации».

В нынешнем году мировая общественность отмечает 175-летие со дня рождения поэта, композитора, философа, просветителя и основоположника казахской письменной литературы Абая (Ибрагима) Кунанбаева. О том, почему Абай сегодня по-прежнему актуален и востребован, рассказал культуролог, заслуженный деятель Казахстана Мурат Ауэзов.

— Мурат Мухтарович, вы – известный в Казахстане общественный деятель, писатель, культуролог. Но вы еще и сын человека, который дал миру Абая. Мухтар Ауэзов – не только автор известной прозаической поэмы «Путь Абая», но и ученик Абая, его последователь. Что нужно знать тем, кто впервые знакомится с творчеством Абая Кунанбаева, 175-летний юбилей которого отмечается в этом году, в том числе в рамках ЮНЕСКО?

— Для всех, кто будет знакомиться с Абаем, я хочу донести свою убеждённость в том, что он воистину велик. И это не местечковое чувство патриотизма, когда мы что-то вытаскиваем, а потом начинаем приукрашивать. Чтобы в этом убедиться, давайте окунемся в прошлые времена, которые входят в контекст понятия «Абай – спаситель казахского народа».

         Путь в будущее открылся для цивилизации кочевников в середине I тысячелетия до новой эры, когда на смену бронзовому веку пришел железный. Благодаря железным удилам, не окисляющимся так быстро как бронзовые, конь становится средством покорения больших пространств. Пассионарная энергия ранних и средневековых номадов постепенно выдыхается. Земли их обитания становятся объектами захвата и колонизации. Для казахов XIX  века этот процесс носил глубоко драматичный и, казалось, необратимый характер.

Конец XIX – начало XX века и есть то время, в которое жил Абай и  которое можно было бы назвать – «прощальный бал конно-кочевой цивилизации».

Великие поэты, музыканты, люди высокой духовности предпринимали отчаянные попытки сохранить народ на этой земле.  В их числе – последний казахский хан Кенесары, которого в Казахстане почитают как лидера национально-освободительного движения казахов в 1837–1847 годах за независимость от Российской империи. Великий воин и поэт Махамбет Утемисов, поэт Шернияз Жарылгасулы – они оба участвовали в восстании в Бокеевском ханстве, воспевали волю народа в независимости и свободе,        Мурат Монке-улы, который в своей эпической поэме «Три края» разоблачает колониальную политику царского правительства, Биржан Кожагулулы, с юношеских лет проявивший себя как талантливый композитор, поэт и певец, автор не только великолепной любовной лирики, но и обличитель произвола и продажности новой национальной элиты. Все они жили в ту самую эпоху «прощального бала конно-кочевой цивилизации».

Огромный интерес к личности Абая был проявлен казахской общественностью в начале XX века. Немалое число её представителей состояло в партии «Алаш».  Они назвали Абая своим духовным вождем.  В их среде формировался молодой Мухтар Ауэзов.

В 30-е годы, в годы коллективизации, в Казахстане был страшный голод – более трети народа погибло. Уцелевшие от голода и репрессий просветители и писатели сочли своим гражданским долгом удержание рухнувшего мира, самой казахской цивилизации для будущего народа. Вот тогда в прозе и пишется Мухтаром Ауэзовым роман «Путь Абая», который позже назвали энциклопедией жизни казахского народа. Тогда же появляется выдающееся произведение о трагедии периода коллективизации в Казахстане – поэма «Кулагер» Ильяса Джансугурова, 125-летие которого мировая общественность отмечала в 2019 году. Оба произведения – отчаянный выкрик, в ситуации «быть или не быть».  Слово, тождественное крови, бьющей  из вен,   душе, исходящей из тела.

Мухтар Ауэзов в то время был уже достаточно известным писателем, драматургом, переводчиком. Но он всё оставляет и берется за роман-эпопею «Путь Абая», потому что рухнул тот самый конно-кочевой мир, а народ уходил в небо. Я об этом говорю, потому что наступление этих трагических и истинно апокалиптических времен очень хорошо предчувствовал Абай. XIX век – период ликвидации царским правительством ханской власти в Казахстане, особенно после введения в 1867–1868 годах «Положения об управлении казахами» и установления на его основе нового порядка. Это привело к утере основных устоев, на которых держалось казахское общество. Это был период лихолетья, эпоха скорби, или, как его назвали потом по песне акына Шортанбая Канайулы – «Зар заман». Позже появилось и литературное течение «Зар заман», ставшее протестом против экономической, политической и культурной колонизации Казахской степи. Поэты этого течения идеализировали прошлое, поскольку не могли найти пути, которые помогли бы сохранить нацию. Это были чистейшей воды апокалиптики. Абая же мы называем спасителем казахского народа, потому что он нашел эти пути.

Собиратель Степи

— То есть получается, что Абай был дан обществу для того, чтобы соединить эпохи? Как это происходило?

— Стоит здесь сказать, что Казахская цивилизация – одна из  древних, существующая с эпохи бронзы. На смену бронзе приходит век железа, начинается освоение больших пространств, и тогда резко увеличивается не только ареал кочевания, но во взаимодействие втягивается целый ряд народов, цивилизаций евразийского пространства. Тут и Китай, и Северная Индия, иранский, арабоязычный миры, и греческая античность. Складывается то, что Гумилев назвал пространством Евразии. Появляется Шелковый путь, китайцы строят Великую стену, зарождаются мировые религии, на смену мифам приходят история и философия. Евразийский мир пришел в интеллектуальное возбуждение, динамика и статика стали главной проблемой того времени. Но с середины XV века начинается увядание кочевья. С началом эпохи великих географических открытий, как шагреневая кожа, сокращаются земли, на которых обитали кочевники. К XIX веку наступает период, который представляется нам «прощальным балом конно-кочевой цивилизации».

Величие поэзии и музыки, философия дороги и каноны взаимоотношения с природой, философия большого пространства могли уйти в небытие. Абай,  которому сама судьба пошла навстречу, одарив его во всех гуманитарных и творческих смыслах, знал и почитал мир культуры, духовности своих предков. Да, он стал связующим звеном уходящего  и нового. Этому помогли и суфии-миссионеры, которые издавна селились в казахской степи, привнеся в неё знания эпохи мусульманского ренессанса, благодаря чему Абай свободно оперировал именами Платона, Аристотеля, знал арабский язык, первые стихи писал на фарси.

Ну и важно, что Семипалатинск – родина Абая – место, куда много ссылалось неугодных царскому режиму революционеров – людей образованных и разносторонних. Абай читал их труды и искал ответы на свои вопросы. Судьба, вероятно, метит некоторых людей, дает им в руки очень много. Абай получился именно такой: просвещенный философ, великолепный поэт, музыкант и композитор, блестящий оратор и разрешитель всевозможных споров, в том числе судейских.

Он не мог жить в формате «Зар заман», тот есть в формате эпохи скорби, судьба предназначила ему другую миссию, и он очень серьезно занимается суфизмом. Гамлетовский вопрос «быть или не быть» стал для него основным. Надо было готовить своих учеников, последователей, он и сам был очень благодарным учеником. И вот Абай создает свои так называемые «Назидания», хотя мы сейчас отказались от этого названия, потому что он не был назидателем. Когда судьба выводит человека на решение фундаментальных задач, задач выживания своего народа в трагические времена, то происходит трансформация сознания. Это происходит и с Абаем.    Он пишет великолепные стихи, которые легко ложатся в сознание людей. Степь отозвалась на его призыв к образованию: люди начали отдавать своих детей в школы с современными на то время знаниями, которые стали появляться повсюду в Казахстане вместе с  меценатами, которые эти школы поддерживали. Началось массовое просветительство народа. Много молодых казахов  уезжает  учиться в Петербург, в Москву, и здесь вырастают будущие «алаш-ординцы».

И если у великого хана Кенесары не получилось собрать Степь, то у Абая получилось. Он сумел мобилизовать ее, открыть ощущение связи поколений в большом историческом времени. Ведь Абай не случайно употребляет слово «время» в двух смыслах: как обычное, обыденное время («заман»), и как большое время («замана»). Для него вопрос, останется ли его народ в большом времени или нет – был главным. И отсюда, кстати, мощь этнической самокритики: Абай жестко критикует недостатки казахов. Он обращается как командир со своими солдатами, которых нужно взрастить способными побеждать.

И детишки по разным аулам Казахстана взрастали на стихах Абая, на его песнях, это были «птенцы гнезда Абая». В Семипалатинске были  богатые библиотеки – удивительное благо «колонизации»: это были и экономические труды, и общественно-политические трактаты. Для Абая просвещение стало особым средством борьбы при очень серьезных вызовах времени.  В результате ему удалось всколыхнуть народ, а сам Абай, стал духовным вождем новых казахов.

В годы репрессий казахская интеллигенция, выросшая благодаря Абаю, была жесточайшим образом выбита, но богатство духовности, заложенное им, выжило в тех ужасающих условиях. На память люди читали стихи Абая и его последователей, что было подтверждением удивительной способности народа выжить, устоять перед лицом смерти.

И сейчас, читая Абая, слушая его песни, казахи воспринимают его как спасителя народа. Абай – цивилизационный деятель, сохранивший древний кочевой народ, конно-кочевой мир со своим уникальным мировидением и ощущением пространства.  Нынешняя молодежь Казахстана влюблена в Абая. 

Максимы Абая

— В Казахстане и в мире в этом году проводится множество мероприятий, посвященных 175-летию Абая, выделены были большие деньги на чествование поэта и мыслителя. Абай – это акын, то есть народный певец. Каково отношение народа к празднованию юбилея?

— Сейчас не имеет значения, сколько денег государство выделило на мероприятия, посвященные юбилею Абая. Появляются удивительные волонтерские формы сохранения памяти о его творчестве, мыслях и идеях. Недавно 525 человек, я в том числе, начали читать «Путь Абая» по телевидению и радио на казахском языке. Мне предложили первому, поскольку я – сын Мухтара Ауэзова. Я читал первые две страницы. Но читают и будут читать поэму разные по возрасту и профессии люди. Известный писатель Анатолий Ким сделал вдохновенный перевод энциклопедического произведения «Путь Абая». И сейчас студенты колледжа, где готовят автомехаников, по своей инициативе  на русском языке читают «по цепочке» роман Мухтара Ауэзова.

У современной молодежи появляется понимание Абая, который любил свои горы, землю, степи, народ, желая ему жизни. Его произведения пронзают своей силой даже тех, кто не очень любит читать. Даже те, кто краем глаза видел что-то абаевское, уже навсегда будут его читателями и почитателями. И когда перед людьми, где бы они ни жили, встает вопрос выживания, как и сейчас, когда коронавирус, о котором мы далеко не всё знаем, не знаем до конца его масштабы, Абай приходит на помощь своей глубокой философией жизни, своей верой, своей человечностью.  Главное, по Абаю, -это сохранить в себе человека.

Никому не нужно, чтобы кто-то аплодировал Абаю. Он и так историческая величина на огромной территории. Сейчас создается документальный фильм об Абае, где раскрываются концептуальные вопросы, о которых мы говорим в этом интервью. Деятельность Абая для любого времени – потрясающие уроки выживания нации, уроки ее самостояния, причем очень благородным способом – через знания, через высочайшую нравственность, через воспитание учеников с открытым сознанием.

— Многочисленные переводы на разные языки его произведений, безусловно, подтверждают глубокий и неподдельный интерес к творчеству Абая во всем мире. Получается, что книги Абая находят своих читателей в других странах?

— Анатолий Ким недавно перевел то, что сейчас называют «Словами назидания» Абая. Более, чем на десять языков мира переведено и продолжает переводиться это произведение. Да, Абай начинает всерьез интересовать людей. Всё дело в том, что когда мы говорим об Абае, подключаются истоки мировой истории. В его произведениях – встревоженная совесть, встревоженный разум, в котором много сомнений. Поэтому и так называемые «назидания» – скорее максимы. Именно так книга переведена, например, на китайский язык. По своему стилистическому формату это произведение Абая очень близко к китайской литературе, это я хорошо понял, когда был дипломатом в Китае. Не менее замечательным получился перевод на нидерландский язык. Но хороший перевод получается тогда, когда это нужно народу, на язык которого делается перевод.

Абай говорил о народе, который находился на краю пропасти, перед которым остро стоял вопрос ухода из бытия в небытие.  Эта проблема сегодня стоит ничуть не менее категорично перед многими народами. Как не запаниковать, что делать в этой ситуации – этому учит Абай.

— В жизни современного Казахстана насколько актуальны идеи и мысли Абая?

— В своей статье об Абае нынешний президент Касым-Жомарт Токаев, как человек высокообразованный,  в частности, говорит об открытости сознания и необходимости бороться с пороками, которые есть у казахского народа. Имперское и тоталитарное общество формировали пунктирное, фрагментарное сознание своих граждан, ими проще управлять. В таких обществах всегда есть запрещенные темы: тут помни, тут – забудь. Долгое время нельзя было говорить о трагедии 30-х годов XX века, например. Но настоящее сознание не может и не должно быть фрагментарным, только тогда оно будет открытым. Для выживания казахского народа, казахского этноса это очень важно.  Фрагментарное, дробное сознание – неблагородное, оно и порождает пороки. На второй план уходят высокая этика, нравственность, на первый выходят ложь и другие человеческие недостатки. Абай именно этим вещам придавал акцентированное значение, президент Токаев тоже не может молчать об этом. У Абая есть категория «полный человек». Не в смысле толстый, а полный душой, настоящий человек, со всеми своими гранями. И Абай, и мы – последующие поколения – имели дело с усеченным человеком, а сейчас, надо развивать полноту человеческой жизни, полноту сознания, чтобы оно не соглашалось с тем, что что-то может находиться в зоне запрета. Нация выживет, если будет состоять из таких вот «полных людей», полных духовно.

Казахский поэт Жубан Молдагалиев писал: «Я – казах. Горечь жизни вкусил я с пеленок. Умирал и возрождался я тысячу раз…». Вопрос сохранения нации,  независимости Казахстана неоднократно вставал в истории народа.

Абай – это влага в почве казахского народа, которая не дает ему умереть.

И перед Нурсултаном Назарбаевым в свое время, и сейчас перед Касым-Жомарт Токаевым стоит непростая задача, которая  осложняется геополитическим фактором. Казахстан входит в зону интересов многих государств, поэтому политика должна быть не просто многовекторная, а грамотная, которая поможет Казахстану на равных существовать в современном геополитическом пространстве. Это непростая задача. Сейчас даже люди, далекие от политики, стремятся поддержать Токаева. Это важно сейчас, чтобы государство сохранило себя и свой народ.

Умение преодолевать репрессивные обстоятельства, благодаря великой школе Абая, становится качеством новых поколений казахов.

Абай стал мессией для своего народа. Поэтому он в сердце, и в благородной памяти  людей.

 

Беседу вела   

Лейли  Ваисова