Данковцы в кругу друзей в музее Сулеймана Юдакова отметили два знаменательных события

Осень после жаркого лета дала знать о себе непривычной прохладой и опадающими  сухими листьями. В музее Сулеймана Юдакова 5 октября 2021 г. снова овальный чайный стол был накрыт сладким десертом, за фортепиано вытянутой струной сидела Надежда Рубинчик в ожидании команды играть парадный туш, поэты-данковцы не спеша рассаживались на свои привычные места вокруг стола с заготовленными рукописями и сборниками стихов из домашних библиотек. Музыкально-поэтический вечер обещал быть интересным и задушевным. Ведущая, председатель Фарида Петровна Бобрик, открыла его поздравлением почётного гостя, директора Музея Сулеймана Юдакова - Б.Р. Бабаева - с 77-летием и попросила его немного рассказать об истории мемориальной квартиры и её хозяине.

Известный теле- радиожурналист, главный редактор веб-сайта «Kultura.uz», автор многих документальных фильмов Борис Рахимович долгие годы дружил с Маэстро, прославившим узбекское музыкальное искусство первой комической оперой «Проделки Майсары» и комическим балетом «Юность Насреддина», а также гимном Таджикской Республики, «Фестивальной увертюрой», «Карнавальным вальсом», вокально-симфонической поэмой Альер», кантатой «Мирзачуль» и множеством торжественных ораторий.

При жизни композитора Борис Рахимович всячески поддерживал Сулеймана Юдакова и после его смерти был инициатором создания мемориального музея, в котором вся обстановка восстанавливает в нашей памяти «эпоху Юдакова», ознаменованную встречами и творческими связями с Дмитрием Шостаковичем, Арамом Хачатуряном, Тамарой Ханум, Халимой Насыровой и другими знаковыми фигурами ХХ века. Эта эпоха навсегда ушла в прошлое, но оставила глубокий след в культурном наследии Узбекистана и памяти людей. 

Мемориальный музей – один из символов вечной жизни Сулеймана Юдакова и его музыки. Уютная атмосфера мемориальной квартиры композитора  с его семейными реликвиями: музыкальная библиотека, пианино, патефон,  старые афиши оперы «Проделки Майсары»,  чёрно-белые фотографии, запечатлевшие  его великих современников, крупнейших деятелей музыкальной культуры  — Мухтара Ашрафи, Арама Хачатуряна,  Манаса Левиева, Халимы Насыровой, Галии  Измайловой;  живописный  академический портрет  Сулеймана Юдакова  кисти Файзуллы Ахмадалиева —  всё это способствует  живому общению литераторов, музыкантов, художников, искусствоведов с великим наследием советской  эпохи, породившей бесценные художественные и человеческие ценности,  и вдохновляет  людей  на создание новых произведений искусства в слове и музыке.

Активисты-данковцы вспомнили, как отмечали в музее и Большом зале Государственной консерватории Узбекистана столетний юбилей композитора С. Юдакова (1916-1990), ставшее знаменательным событием в культурной жизни столицы. К этой дате было приурочено издание коллективного поэтического сборника ЛТО «Данко» «Струны души» под редакцией Армануш Маркарян.

Борис Бабаев призвал активистов ЛТО «Данко» сохранять преемственность лучших клубных традиций и продолжать глубоко изучать и пропагандировать творчество узбекского композитора. Борис Бабаев обещал данковцам познакомить их с книгой воспоминаний о Сулеймане Юдакове его учеников и соратников и показать документальный фильм: «Сулейман Юдаков. Избранник музыки созвездий», в котором звучат не только прекрасная задушевная музыка выдающегося узбекского композитора, но и рубаи народного поэта Узбекистана Александра Файнберга, посвящённые главному герою картины.

Вторая часть литературно-музыкальной программы была посвящена Дню рождения Сергея Есенина (1895-1925). Ирина Кепанова сделала содержательный доклад о зарубежной поездке русского поэта: в мае 1922 года он побывал в Берлине, в 1922-23 гг. – Германии, Франции, Италии, Америке. Доклад сопровождался большим количеством фотографий. Его гражданская позиция за рубежом оставалась неизменной: «Я люблю Россию». Поэт не признавал никакой другой власти, кроме советской.

На Западе С.А. Есенин был потрясён духовной нищетой и полным безразличием «сильных мира сего» к судьбам миллионов простых людей – к человеку. Екатерина Александровна, сестра Сергея Есенина, вспоминала: «Этот мир наживы, разврата, господства доллара дали возможность по-настоящему оценить Сергею его родину – Россию, отвергнуть капиталистический путь развития».

В своих письмах из Европы и Америки в Россию поэт писал: «Что сказать мне вам об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом?.. Кроме фокстрота, здесь почти ничего нет, здесь жрут и пьют, и опять фокстрот. Человека я пока ещё не встречал и не знаю, где им пахнет. В страшной моде Господин доллар, а на искусство начихать – самое высшее мюзик-холл… Пусть мы нищие, - продолжает поэт, - пусть у нас голод, холод… зато у нас есть душа, которую здесь сдали за ненадобностью в аренду под смердяковщину». Своему очерку об Америке поэт дал выразительное название «Железный Миргород». «Только за границей я понял совершенно ясно всё значение русской революции, спасшей мир от безнадежного мещанства», - подчёркивал Есенин.  

О поездке в Ташкент и Самарканд в мае 1921 года и потом в 1924-25 гг. в Закавказье рассказала автор этих строк. В Баку и Батуми Сергей Есенин осознавал себя «самым яростным попутчиком новой жизни». По своим впечатлениям от двух поездок он создаёт самый лирический цикл «Персидские мотивы». В этих стихах гуманность сочетается с чувством дружбы, искренность с романтичностью, восточный колорит с поэзией русских рязанских раздолий и всё вместе формирует красоту и завершённость поэтической формы.

Я привела пример в качестве совершенного музыкального образца стихотворение «Шаганэ», которое меня восхищает со школьной скамьи, когда я его читала на поэтическом вечере в среднеобразовательной школе №79 на Чиланзаре, на котором присутствовал по приглашению нашей учительницы по литературе Ф.И. Губиной молодой начинающий поэт, автор «Велотреков» Александр Файнберг:

***

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе, поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Потому что я с севера что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому что я с севера что ли.

Я готов рассказать тебе, поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи —
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе, поле,

Про волнистую рожь при луне.
По кудрям ты моим догадайся,
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там на севере девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне…
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

1924

Долгое время о девушке по имени Шаганэ, упоминавшейся в «Персидских мотивах» Сергея Есенина ничего не было известно, биографы даже высказывали предположение о том, что она была вымышленным персонажем. Однако исследователю творчества Есенина В. Белоусову в 1958 году удалось разыскать девушку, вдохновившую поэта на создание знаменитого стихотворения «Шаганэ ты моя, Шаганэ». Во время пребывания в Батуми поэт познакомился с молодой армянской учительницей Шаганэ Нерсесовной Тертерян (Тальян). У них возникла взаимная симпатия. Есенин подарил ей свой сборник «Москва кабацкая» с дарственным автографом, написанным карандашом: «Дорогая моя Шаганэ, Вы приятны и милы мне», попросил у нее фотографию на память, но после его отъезда из Батуми их общение прекратилось, и он не предпринимал попыток его возобновить.

Есенин запомнился Шаганэ человеком чутким и отзывчивым: «Тогда нередко встречались беспризорные, и, бывало, ни одного из них не оставлял без внимания: остановится, станет расспрашивать, откуда, как живет, даст ребёнку денег. Увидит бездомную собаку, купит для неё булку, колбасу, накормит и приласкает. Как-то я заболела, а сестра уходила на службу. Все три дня, пока я болела, Сергей Александрович с утра являлся ко мне, готовил чай, беседовал со мной, читал стихи из “Антологии армянской поэзии”». Сергей Есенин до конца дней оставался светлым воспоминанием в жизни бакинской школьной учительницы Шаганэ Тальян.

Летом 1925 г. С. Есенин вернулся в Москву и строил громадные творческие планы, куда входил выпуск литературного журнала-альманаха «Поляне». В ноябре он лёг в больницу лечиться. В конце декабря 1925 года едет в Ленинград, чтобы избавиться от своего окружения, мечтает здесь пробыть до лета и поехать к М. Горькому в Италию. В ночь на 28 декабря в гостинице «Англетер» с ним случилась непоправимая трагедия, о которой спорят до сих пор, но поэты не кончают с самими собой – их убивают физически или морально. Злопыхатели пытались доказать неизбежность трагического конца поэта и находили причину смерти в том, что он растратил свои силы и что его мировой талант вступил в конфликт с эпохой.

Владимир Маяковский в стихотворении «Сергею Есенину» обращается к «почитателям» поэта в кавычках с такими словами:

В этой жизни
       помереть
            не трудно.
Сделать жизнь
        значительно трудней.

Современник С. Есенина Николай Тихонов пророчески утверждал бессмертие поэта: «Человек будущего так же будет читать Есенина, как читают люди сегодня… Его стихи не могут состариться. В их жилах течёт вечно молодая кровь вечно живой поэзии».

Как сказал Сергей Есенин, «Большое видится на расстоянии».  В этот осенний вечер в Музее Сулеймана Юдакова прозвучало много стихов Сергея Есенина в декламации Татьяны Грушиной, Сергея и Ларисы Мартыненко, Фариды Бобрик, Александра Татаринцева, Георгия Ближнякова, Фаузи Мухамеджанова, автора этих строк и наших гостей - Александра Бедерова из Москвы и архитектора Валерия Ганиева. Валерий Ганиев порекомендовал всем познакомиться с очерком Сергея Есенина «Ключи Марии» об исконно народных декоративных традициях в русской архитектуре, о пути и беспутье: «…То, что сейчас является нашим глазам в строительстве пролетарской культуры, мы называем: «Ной выпускает ворона». Мы знаем, что крылья ворона тяжелы, путь его недалек, он упадёт, не только не долетев до материка, но даже не увидев его, мы знаем, что он не вернётся, знаем, что масличная ветвь будет принесена только голубем — образом, крылья которого спаяны верой человека не от классового осознания, а от осознания обступающего его храма вечности» (1918).

Все участники музыкально-поэтического вечера пришли к общему знаменателю: Сергей Есенин не сразу нашёл свое литературное кредо - он бросался из одного направления в другое. Сначала выступал в лаптях и рубахе с новокрестьянскими поэтами, затем, облачившись в пиджак и галстук, создавал с имажинистами новую литературу. В конце концов, он отказался от всех школ и стал свободным художником, заявив: «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт». Добавим: «Поэт на все времена».

Отголоском есенинской лирики прозвучали в этот вечер авторские стихи поэтов ЛТО «Данко». Олег Бордовский на единственный сонет Сергея Есенина («Я плакал на заре, когда померкли дали...») в его творчестве откликнулся венком своих сонетов. Дань любви к лирике С. Есенина выразили в своих стихах Татьяна Грушина, Альмира Чембарисова, Сергей Мартыненко, Евгения Абалян, автор этих строк:

Вандалам

Не разжигайте кровавой войны!

Не сносите гениев с пьедесталов!
Мы по ту сторону баррикады –
где Пушкин, Навои, Джами, Айни -
Во веки веков, всех времён аксакалы.

Вандалы, варвары, троглодиты
На руинах НЭПа пытались сбросить
С шаткого  корабля современности
Пушкина, Лермонтова, Есенина.
Война с невеждами поныне длится.

Меж тем разгадываем испокон века
Духовный подвиг и поиск Истины
Лейли и Меджнуна, наивной Татьяны,
Отказ от Нобелевской  Пастернака,
Зверство фашистов – нацистов Майдана.

Творцы заплатили жизнью и  смертью.
Новая эра  за жертвы  героев в ответе.
«Бог есть любовь» - сказано в Новом Завете.
Духовный  ренессанс в наше лихолетье
Навеки отстоим и сохраним мы  с честью.

Гуарик Багдасарова

Фото Сергея Мартыненко