НЕСКОЛЬКО ВОПРОСОВ НА ПОЛЯХ СЦЕНАРИЯ. РЕЖИССЕР СЕРГЕЙ СЕДУХИН

Сегодняшний наш собеседник – человек интересной профессии, необычайно разносторонний и очень увлеченный. Это режиссер театра кукол, художник-постановщик Сергей Михайлович Седухин. Он поставил, например, спектакль «Под парусом на «Подсолнухе» в Республиканском театре кукол, а в Ферганском областном театре кукол – удивительную историю «Аистёнок и Пугало», сказку «Гадкий утёнок» по Г.Х. Андерсену, был художником-постановщиком спектакля «Таланты и поклонники» в Ферганском русском драм театре и преподавал в театре-студии «Дийдор». Спектакли Сергея Седухина пользуются неизменным успехом и являются событием в культурной жизни нашей страны. Они наполнены любовью к зрителю, вовлекая нас в неизведанный мир сказок и приключений.

 

– Сергей Михайлович, как-то вы обмолвились, что в профессии оказались случайно, буквально шли мимо…

– Да-да, именно так и произошло. Ведь с самого раннего детства я мечтал стать художником-мультипликатором. Это после того, как увидел мультфильмы Уолта Диснея. А потому я уделял много времени рисованию и изучению всего, что было связано с изобразительным искусством. И после школы мечтал поступить на работу в студию мультипликационных фильмов при «Узбекфильме». Но туда меня, конечно же, не взяли – нужно было хотя бы среднее художественное образование.

И я решил, что нужно устроиться, например, в театр, ведь он был близок к искусству кино и мультипликации. По пути домой увидел тогда еще старое маленькое здание театра кукол. Дверь была открыта, а на сцене шла репетиция спектакля. Я был словно завороженный и едва ощутил, как мне на плечо легла чья-то рука.

Позже я узнал, что это был главный администратор Республиканского театра кукол Вадим Анисимович Воропаев. Он спросил: «Что? Работа нужна?» Я кивнул головой. «Иди, пиши заявление!» – скомандовал мужчина. И на следующий день я уже в качестве монтировщика декораций поехал на выезд со спектаклем «Кошкин дом». Так началась моя жизнь в театре кукол… 

 

– Режиссер – профессия многогранная и предполагает знание многих тонкостей (сценариста, художника, музыканта). А как в вашем случае?

– Да, режиссура предполагает изучение этих видов искусства, их основ, методов воплощения в будущих постановках. В моем случае ситуация другая. Так бывает, что я ставлю спектакль с нуля и под ключ. То есть от написания пьесы, создания эскизов, музыкального оформления до постановки спектакля в качестве режиссера. Да, конечно, требуется большой объем знаний. И всегда есть повод научиться чему-то новому. Так что постоянный процесс самообучения, самообразования тоже, на мой взгляд, должен быть необходимым элементом в профессии режиссера.

– Театр – древнейший вид искусства. А почему как режиссер вы обратились именно к театру кукол?

– Не к театру кукол, а к театру вообще. Ведь у меня есть постановки и в драматических театрах. Кроме того, я преподавал пять лет в театре-студии «Дийдор», это был предмет «Пластическая выразительность актера». В систему обучения включал элементы подготовки актеров театра кукол, но основными предметами все-таки были методики «живого» театра – пластика, пантомима. Конечно же, имеется большая разница между видами «живого» театра, как говорят кукольники, и театром кукол. Но для меня эта разница заключается лишь в способах воплощения идеи.

То же отношение у меня, впрочем, и к телевидению, кино. На нашем государственном телевидении пять с половиной лет жила моя авторская программа для детей «Эй! Доброе утро!», где я выступал и как автор, и в качестве актера. Поработал и на «Кинохронике» директором съёмочной группы. Удалось даже исполнить мечту детства и поработать, вернее поучиться, на мультстудии, где изготавливал кукол для кукольных мультфильмов, был и фазовщиком для рисованной мультипликации.

– Для ребенка кукла – это продолжение себя. А в театре кукол есть ли возрастные ограничения для зрителей?

– Возрастные ограничения, конечно же, есть. И в театре кукол, и в ТЮЗе это учитывается и оговаривается при постановке. Начиная с трех-четырех лет, театр несет функцию не только развлекательную, а больше воспитательную, но в форме игры.

Для детей постарше, так называемых подготовишек, акцентируется внимание на тексте, происходящих событиях, их оценке. Школьники 1–4-х классов уже воспринимают спектакли разных жанров. Им можно показывать комедийные, лирические и драматические спектакли. Дальше уже идут спектакли так называемого семейного типа, где зритель разновозрастный, а в драматургии прописываются моменты и для родителей, и для детей. И спектакли для взрослых. Здесь нет никаких ограничений в жанрах, формах и типах театра кукол.

А по поводу театральных кукол, их характера, я скажу так. При взаимодействии актера с куклой есть очень специфические моменты, которых нет в других театрах. К примеру, голос должен «лечь» на образ. Если нет этого попадания, то персонаж не оживает. И то же самое в пластике – идет постоянный поиск походки, жестов, свойственных анатомии, характеру данного героя, что зависит не только от собственного понимания актера, но и от внутреннего, технического устройства кукол и их типов. Есть 12 основных видов кукол  – перчаточные, тростевые, планшетные, марионетки и т. д. Существуют также смешанные типы и современные вида, такие как аниматронные для ТВ и кино. 

Театральная кукла и актер-кукольник – это, по сути, единое целое. По ходу освоения куклы рождается та взаимосвязь, которая и даёт зрителю ощущение, что кукла живая. В театральном институте, на первом курсе факультета «Актёр театра кукол» есть соответствующий комплекс упражнений и этюдов «Одушевление предмета». То есть происходит оживление неживого.

 

И еще есть очень интересный момент, который не известен «живым» актёрам. Ведь кукольный актер не видит куклу. Он находится то под ней, в случае с ширмовыми спектаклями, или за ней, если спектакль планшетный, или же над ней – в театре марионеток. А то и вовсе не видит, как в театре «чёрного кабинета». За исключением, пожалуй, театра теней. Получается, что совместное существование происходит на уровне ощущений, чувствования друг друга. Точно выверенные микродействия рук, пальцев превращаются в жесты и пластику персонажа-куклы. 

– А какова роль музыки в ваших спектаклях?

– Музыка в театре во многом зависит от режиссера и его интерпретации литературного материала, его ощущения и мысли влияют на то, как она ляжет на происходящие в спектакле события. Я нисколько не отличаюсь в этом от всех остальных. Но для меня музыка – очень важная составляющая. У меня даже есть несколько постановок без текста, в которых звучит только музыка, сопровождающая зрительный ряд. И мне очень нравится работать над таким материалом.  В голове должен звучать некий музыкальный фон, который я потом должен оформить в какие-то слова, которые объяснят композитору, что необходимо выразить в каждом моменте. И это не всякий композитор, даже пишущий музыку для театра, может создать.

– В любом виде искусства, особенно протекающем во времени, есть повторы, то есть своеобразные напоминания. Они есть в кино и музыке. А в ваших спектаклях?

– Если это помогает выразить какие-то моменты, то, конечно, эти повторы надо использовать. У меня есть спектакли, в которых я даже специально повторяю некоторые сцены, но меняя контекст, что помогает точнее выразить переживания главного персонажа. К примеру, в спектакле Ферганского областного театра кукол «Жеребёнок» начальную сцену мизансценически я повторяю полностью в несколько замедленном варианте и уже в другом музыкальном оформлении – как воспоминание о событии – что усиливает драматизм происходящих событий и переживаний главного героя.

– Ваши артисты – в основном, талантливая молодежь. Есть ли возрастные ограничения в профессии?

– Их нет. В театре нет ограничений по возрасту актеров. Есть много примеров, когда известнейшие актеры в довольно преклонном возрасте продолжали играть в спектаклях, например, Фаина Раневская, Ростислав Плятт, Шукур Бурханов, Наби Рахимов… А в театре кукол самый яркий пример – Зиновий Гердт, который служил актером в штате театра кукол С.В. Образцова. Самая известная его роль – конферансье Эдуард Апломбов в «Необыкновенном концерте».

– Любой режиссер, композитор, художник мечтает, наверное, создать произведение, которое переживёт века. Вас одолевали подобные мысли?

– Я не думал об этом. Хотя хочется, чтобы каждый спектакль долго жил и имел успех. Именно так я подхожу к каждой постановке. Для меня нет проходных работ. Конечно, жизнь каждого произведения после премьеры складывается по-разному. Какие-то живут десятилетиями, а какие-то играются один, два сезона и уходят… У меня есть критерии того уровня, ниже которого я себе не позволю опуститься. И это не зависит от материала, с которым я сталкиваюсь в творчестве.

Хотя многое зависит от того, как спектакль принимается зрителем. Иногда это происходит совсем неожиданно. К примеру, нечто подобное случилось со спектаклем «Музыкальная чайхана», поставленного в Ферганском областном театре кукол в 2018 году. Он мною был поставлен, как учебный спектакль для повышения профессионального уровня актеров театра. А в итоге он не только не сходит со сцены и успешно гастролирует по Узбекистану, но и участвует в фестивалях международного уровня. Он участвовал в трёх международных фестивалях – в Актобе (Казахстан), в Алматы (Казахстан) и в Санкт-Петербурге (Россия) – и получил награды. В Актобе – за «Лучший актерский состав», а в Санкт-Петербурге как «Лучший спектакль».

– Театр врачует сердце и душу, учит отличать добро и зло, прививает любовь к прекрасному, то есть выполняет воспитательную функцию…

– Конечно, но в театре кукол и учитывая юного зрителя в зале, ваша задача многократно усложняется. Исторически трагедии греческого театра и были рассчитаны именно на это. Ибо после гибели главного персонажа зритель должен был испытать катарсис, что с греческого переводится как «возвышение, очищение, оздоровление». Это же правило я стараюсь спроецировать и на другие жанры – драму, комедию. Не должен зритель выходить из театра озлобленным, угнетенным. Он может быть задумчивым, грустным после просмотра драмы или трагедии. И никогда – без эмоций, никаким. Нет ничего хуже пустоты. Ибо она быстро и легко заполняется темнотой.

Ну и, конечно, хочется, чтобы возникало желание еще раз прийти в театр и получить необходимый заряд эмоций. А для юного зрителя – получить тот импульс, который поможет найти свой правильный путь в будущей жизни.

 

 

    Журнал «ТАСВИР». Беседовала Анна ПАРСЕГОВА, музыковед