"Кино не должно сидеть на шее государства" — Рашид Маликов

Кинорежиссер и член художественного совета «Узбеккино» Рашид Маликов рассказал о роли государственно-частного партнерства в кинематографии, о коренной проблеме отрасли и ожидающихся реформах, а также поделился мыслями об искусстве и бизнесе.

5 октября «Газета.uz» публиковала интервью с кинорежиссером Зульфикаром Мусаковым, где он рассказал об обращении к президенту и высказался о проблемах узбекского кино, нехватке кинотеатров и роли государства в финансировании отрасли.

«Газета.uz» обратилась в Агентство «Узбеккино», чтобы получить комментарии. Кинорежиссер, сценарист и член художественного совета «Узбеккино», исполнитель главной роли в фильм «Дуэль под чинарой» (Нортой) Рашид Маликов рассказал о роли государственно-частного партнерства в кинематографии, концепции развития кино, остановился на базовых проблемах и путях их решения и поделился мыслями об искусстве и бизнесе.

О письмах на руководителя «Узбеккино»

Я видел всех руководителей независимого «Узбеккино». Абсолютно на всех руководителей «Узбеккино» кинематографисты, именно режиссеры, сколотившись в группы или по отдельности, писали письма с критикой. Не было ни одного руководителя, чтобы на него не писали письма.

Эта ситуация тоже не исключение. На нынешнего руководителя тоже идут открытые и тайные письма. Это, к сожалению, печальная традиция узбекского кинематографа. Молодежь тоже подхватывает это и берет на вооружение как метод отстаивания своих личных интересов.

В данной ситуации за всеми этими скандалами и прочими стоит третье лицо, или несколько третьих лиц, которые имеют одну цель: сохранить все, как было раньше.

Как было раньше? Был междусобойчик, какие-то сценарии пропускались, какие-то там фильмы снимались. Чем больше появляется бюджетных денег для производства отдельно взятых фильмов, тем больше людей, которые заинтересованы, чтобы сохранить вот эту тихую заводь.

Писали по одной простой причине: творческий человек — существо ранимое. Ему кажется, что его все обижают. Во-вторых, творческий человек очень часто субъективен. Никто из режиссеров не скажет, что он бездарен, все скажут «Да я гениален, просто окружающие меня не понимают». Найдите мне режиссера, который признается: «Да, я бездарен. Я посредственность». Все скажут: «Я непризнанный талант, мой талант поймут потомки».

Вот узбекский режиссер снял фильм, по идее он через два-три года должен снять другой. Он получил деньги, потратил их на свои расходы, и денег не остается. И приходит с одним сценарием, со вторым сценарием, а ему говорят: нет, сейчас другой (режиссер — ред.) будет снимать. И он начинает думать, что это лично против него.

Многие режиссеры подолгу находятся в творческих простоях. И если я, находясь в простое, вижу, что дали условному Эшмату фильм, то я думаю: «Я такой гениальный сижу дома, а ему дали фильм?», я начну писать. Поэтому я хочу сказать, что эти письма связаны с неправильным фильмопроизводством.

О базовой проблеме в узбекском кинематографе

Узбекская кинематография в законодательном плане зиждется на документах советских времен, в основе которых лежат нормативы прописанные Госкино СССР. Это корень всех проблем. Нет еще закона о кино в Узбекистане, который надо внедрить, он бы все отрегулировал. Кино есть, а закона нет — это нонсенс.

Все нормативы были написаны еще тогда, когда камеры весили по 200 кг, когда пленка была 32 единицы ISO. То есть для съемки каждого кадра требовалось огромное количество света. Сейчас все это гораздо легче, любой телефон снимает почти в темноте.

Но зарплаты режиссеров, операторов, художников, штатных работников остались на уровне советских времен. Конечно же, индексация проходила на уровне с инфляцией. Но в целом на протяжении 30 лет зарплаты, гонорары и нормативные документы все время отставали даже от наших ближайших соседей. В Казахстане сделали новые нормативы. То же самое в России.

Нам тоже надо реформировать все. А что значит реформа? Это не просто декларация каких-то слов, реформа — это, прежде всего концептуальные документы.

Мы приготовили Концепцию развития узбекской кинематографии с 2020 по 2030 годы. Документ писался с большим коллективом кинематографистов, в обсуждение подключились практически все. Он прошел всенародное обсуждение, скоро он, надеюсь, будет подписан. Когда этот документ будет подтвержден, вся узбекская кинематография начнет жить по новым правилам, которые будут соответствовать мировой практике цивилизованных взаимоотношений.

О доходах режиссеров

В советское время были балластные подушки. Тогда кинорежиссеры относительно хорошо зарабатывали, что давало им возможность как минимум год после съемок не беспокоиться о деньгах. А ещё девять месяцев платили так называемые простойные, это было 75% от заработной платы. Это были деньги, чтобы человек работал над новым сценарием.

Сейчас человек снял фильм и тут же все (режиссер, оператор, художник) «выкидываются на улицу», простойных никаких нет.

В нынешних нормативах у всех творческих людей очень маленькие гонорары. Поэтому в концепции прописано резкое увеличение гонораров и зарплат.

О кадровых проблемах

Кадровый вопрос киноиндустрии стоит острейшим образом, потому что в течение многих лет лучшие кадры уезжали. На киностудии «Узбекфильм» в советское время работало 3000 человек. Сейчас работает около 200 человек.

Концепция, прежде всего, коренным образом поменяет взаимоотношения работника и работодателя. Она резко повышает уровень зарплат и уровень ответственности. Потому что сейчас из-за маленьких зарплат много некомпетентных и не соответствующих своей профессии людей.

О поддержке молодежи

Что было снято молодежью при поддержке «Узбеккино» три-четыре года назад? Всего по несколько фильмов. Но и тогда была молодежная студия при «Узбеккино». И только в этом году благодаря стараниям нового руководства была дана возможность 20 молодым режиссерам и сценаристам проявить себя.

Кроме того, в этом году руководство «Узбеккино» отправило семь человек во ВГИК. Когда молодых специалистов будет много, тогда у нас ситуация кардинальным образом изменится.

О кассовых сборах

По кассовым сборам сейчас у нас плачевное состояние. В среднем фильмы, отснятые за государственный бюджет, окупают всего лишь 1,5% от расхода.

Мы хотим внедрить новый механизм, согласно которому кинематографисты получат отдельные премиальные от кассовых сборов. Например, если фильм получит 50% дохода, то 20% возвращается, если фильм получит 100% дохода, то 30% дается кинематографистам.

Это дополнительный гонорар. Этой системы раньше не было.

Какая часть расходов должна покрыться, чтобы кино считалось успешным в условиях Узбекистана?

Существует очень простое правило во всем мире: если на фильм потратили 100 рублей, то он должен заработать больше 200. 100 рублей — для покрытия расходов на производство, 100 рублей уходит на прокатчиков. Все, что выше этой суммы — прибыль.

Какие фильмы были самыми доходными «Узбеккино»?

Фильмы «Предатель» и «Барон» Рустама Сагдиева — это лидеры проката государственного кинематографа.

О многоразовых обсуждениях по фильму «Ибрат»

В печати появились мнения, что фильм «Ибрат» много раз «пропускали» через худсовет.

Как член художественного совета могу сказать, что все поправки были связаны не с желанием создания каких-то препятствий. Это фильм про историческую личность. После просмотра появилось много вопросов, и эти вопросы задавали не только члены худсовета, но и ученые-историки, в том числе доктор исторических наук Азамат Зиё.

Например, почему представители Царской России показаны исключительно положительными? Хотя действие происходит в Ферганской долине, не показана история генерала Скобелева, которая очень далека от сусальных картинок. Представители мусульманского духовенства показаны злобными интриганами. А сотрудники НКВД в фильме — все узбеки по национальности. Это далеко от исторической правды.

Там показана история до 1900 года, когда Ибрат путешествовал, и потом сюжет сразу перескакивает на 1937 год. Историки спросили: а где период, который был самым плодотворным для него? Он был во внутренней эмиграции. Он работал кози, учителем, писал стихи, он сделал очень много для просвещения — самый главный период его жизни не показан.

Да, кино никогда не бывает объективным. Но если вы беретесь за исторический фильм, вы должны быть предельно честными по отношению к себе, к историческим фактам и к своему народу.

Сейчас фильм вышел на экраны многих кинотеатров. Насколько он интересен зрителям, покажут данные кассовых сборов.

О частном кинопроизводстве в Узбекистане

Многие путают понятия «государственное кино» и «узбекское кино». Узбекское кино гораздо шире, существует огромный сегмент частного кино, которое снимается на частные деньги. Они находят инвестора, платят из своего кармана актерам, режиссерам, потом на свой страх и риск прокатывают фильмы в кинотеатрах.

Вот этот огромный пласт у нас принято вообще не обсуждать. На самом деле, это и есть основа рыночной экономики в кинематографе.

До прошлого года подавляющее большинство фильмов были сняты на частных студиях. Они снимали до 100 фильмов в некоторые годы, тогда как «Узбеккино» снимало до 10 фильмов в год. Начиная с этого года ситуация поменялась.

Частники также умеют зарабатывать деньги в YouTube. А государственные фильмы давно уже в интернете приносят прибыль пиратским каналам.

О государственно-частном партнерстве в кинематографии

Государственно-частное партнерство — это самый правильный путь развития узбекского кино. Например, в России уже давно очень мало фильмов, которые финансируются только государством.

Сейчас на условиях государственно-частного партнерства (ГЧП) производится фильм «Я не террорист. История моей смерти». Молодой режиссер Мухаммадали Искандаров снял фильм про события, которые происходят в Сирии. Это подлинная драма. Он половину фильма снял за свои деньги. С точки зрения эстетики кино — это новый смелый шаг. Так в Узбекистане еще никогда не снимали.

Создатели этого фильма пришли и показали свой фильм руководству «Узбеккино». Они три года приходили в «Узбеккино» с разными проектами, а их «отфутболивали». Нынешнее руководство «Узбеккино» выразило интерес к государственно-частному партнерству.

В идеале все фильмы должны быть ГЧП. Как только это произойдет, те люди, которые привыкли иждивенчески относиться к госбюджету, сразу исчезнут.

Кино «из-под палки» никто не будет смотреть. Если государство дает деньги на идеологию, на воспитание подрастающего поколения, все это должно быть подано в максимально увлекательной форме.

О нехватке кинотеатров

У нас в Узбекистане сейчас вопиющая ситуация с кинотеатрами. При «Узбеккино» всего лишь два кинотеатра в Ташкенте: «Панорамный» и Premier Hall.

За последние 30 лет государственные кинотеатры были планомерно проданы и приватизированы. Почему-то в других странах кинотеатры бережно восстанавливают, ребрендируют, а у нас все это снесли. Последним актом предыдущего руководства стало отнятие кинотеатра «Гунча» у частного прокатчика Фарруха Туляганова и попытка превратить его в ночной клуб.

Новое руководство «Узбеккино», наоборот, призывает всех инвесторов строить новые кинотеатры. Идет активное сотрудничество с предпринимателями, которые открывают торговые центры, с хокимиятами.

В Бухаре строится два зала, в Ташкенте — пять или шесть залов. Прилагаются усилия по восстановлению пришедших в упадок залов.

До конца 2020 года в Узбекистане будет создано 16 кинотеатров, состоящих из 40 кинозалов, рассчитанных на 4000 человек. В большей степени это в торговых центрах.

О создании национальной стриминговой платформы

Сегодня в нашей сфере появляются новые факторы: пандемия, Netflix, технический прогресс. У многих уже телевизоры, которые показывают изображение в качестве 4K. Страх людей ходить в кинотеатры и Netflix, который приносит кинотеатры на дом, кардинальным образом изменил ситуацию. Если раньше главные кинокомпании давали свои фильмы для Netflix спустя полгода после премьеры, то сейчас они отдают фильм Netflix через 17 дней. Некоторые фильмы уже ставятся там по цене кинопоказа за 29−30 долларов.

Мой личный прогноз — придет время, и кинотеатры будут повально закрываться, а киноконтент будет уходить на такие стриминговые платформы, как Netflix.

Поэтому в концепцию мы включили создание национальной стриминговой платформы, которая бы объединила все фильмы. Это и есть альтернатива.

Есть еще серьезная проблема с пиратством в интернете. Наберите в поисковике название практически любого государственного узбекского фильма, и вы сможете его посмотреть. Но деньги за показ в подавляющем большинстве случаев не доходят до «Узбеккино» и оседают в карманах пиратов. Борьба с пиратством будет одним из требований новой концепции.

Об искусстве и бизнесе

Все эти разговоры о том, что высокое искусство не приносит прибыли, — лукавство. Вы, наверняка, смотрели фильм Алехандро Гонсалеса Иньярриту «Бёрдмэн». Это высочайшее произведение искусства. Он заработал 118 млн долларов, в 5 раз больше его бюджета. Если фильм является по-настоящему произведением искусства, люди его посмотрят. Кино снимается для зрителя.

Кино с самого начала было индустрией. Если ты пришел снимать фильм и требуешь от государства финансирования, надо рассказать, как ты вернешь эти деньги: деньгами или международными призами. Мой фильм «Стойкость» не вернул деньгами, но он укрепил международный престиж узбекской кинематографии. Фильм побывал на 18 фестивалях и 2 кинопремиях.

Прежде всего, мы должны увеличивать индустриальную составляющую нашего кинематографа. На киностудии «Узбекфильм» аппаратуры, чтобы запустить фильм, хватит только на одну картину: одна камера, один комплект света.

Бизнес уже давно сросся с государственным кинематографом. 90% съемочной и монтажной техники уже давно берется в аренду. «Узбекфильм» перестал быть индустриальной базой отечественного кино.

 

Беседовал Давлат Умаров

Источник