Яркое приношение личности и дару великого И.С. Козловского

Борис Бабаев берет интервью для сайта kultura.uz у Андрея Слонима после завершения сложных и успешных проектов в Москве.

Наверное, стоит начать с того, что в последней декаде марта и начале апреля произошло одно важное и заметное событие в сфере искусств, которое сплело в единый творческий венок устремления деятелей искусств России и Узбекистана. С 22 марта по 4 апреля по приглашению Фонда имени Козловского и по плану акций в честь 125-летия выдающегося певца и артиста Ивана Семёновича Козловского , утвержденному Министерством культуры России,  в Москву были приглашены известный режиссёр, заслуженный деятель искусств Узбекистана Андрей Слоним, ведущий молодой солист оперы ГАБТ имени А. Навои, лауреат международных конкурсов Бегзот Садыков и ведущий концертмейстер театра и композитор Людмила Слоним. Андрею Евсеевичу Слониму было предложено подготовить и провести четыре важных и заметных акции в честь юбилея И. С. Козловского – в Доме Ветеранов сцены имени А. А. Яблочкиной, в доме-музее К.С. Станиславского, в Музее-квартире Н.СВ. Голованова и, наконец – в Бетховенском зале Большого театра России.

    – И в связи с этим интересным и необычным событием возникает первый вопрос к Андрею Евсеевичу – как возник этот план интереснейших проектов в честь 125-летия веоикого мастера оперной сцены Ивана Семеновича Козловского?

 – Дело в том, что в этих замечательных проектах, их замысле и воплощении сплелись и пересеклись творческие устремления разных эпох, различных поколений. Выдающееся искусство Ивана Семеновича знакомо мне с детства. А жизнь подарила великую радость тёплого общения с ним примерно в течение 15 последних лет его жизни. В начале восьмидесятых годов произошло личное знакомство с Мастером, прошли годы, в течение которых мы с супругой весьма часто бывали у него в доме – как в городской квартире, так и на даче в подмосковном посёлке Снегири. В этих удивительных беседах – доверительных, откровенных - Иван Семенович представал истинным философом, глубоко осмысливающим жизнь, законы бытия и человеческих характеров в нем.  И в творчестве, и в жизни И.С.Козловский никогда не оставался на уровне обыденной бытовщины, он всегда и во всем искал романтики духа, глубинных объяснений того, что происходит с его героем, почему глубокие противоречия мешают ему обрести истинный свет души, к которой он устремлялся сквозь препятствия и ограничения. Сколько великих истин жизни было просто и доверительно раскрыто Иваном Семеновичем – без тени назидательности, менторства – а в попытках понять, разобраться, вникнуть…  Важен и значителен был вопрос, с которым он неизменно встречал нас с женой – «С чем вы пришли?». Он ждал от собеседника новых тем, новых поворотов, которые бы устремили его душу к новым осознаниям. Как никто умеющий слушать и слышать собеседника, Иван Семёнович искал в этих общениях поводов для обновлений собственного духа и следовал активной мыслью, отвечая на мысли собеседника, развивал тему, порой с интереснейшей парадоксальностью приводя ее к неожиданным «поворотам» и сменам направлений.  Его интересовал не результат, а процесс осмысления, который он ценил выше «точки» мгновенного результата.  Он воспринимал и новизну взглядов, и точность оценок – и радовался со светлой лучезарностью, когда в этих беседах рождались новые, неожиданные оценки, повороты путей мышления. Этот интереснейший процесс остановился с уходом Певца из земной жизни. Но остались его мысли, чу4вства, восприятия нестандартностей его осмыслений жизни. И сквозь десятилетия прошла теплая дружественная система взаимоотношений с его родными – с дочерью Анастасией Ивановной  - талантливой писательницей, поэтом, живописцем, со внучкой Анной Юрьевной Козловской-Тельновой – разносторонне широко одаренной и нестандартно и глубоко  мыслящей. И наконец – с правнучкой Софией Проскуряковой, которая на этой династической стадии благодатно приобщилась и к оперному пению. Были весьма теплые отношения у нос и с двумя секретарями Ивана Семёновича – с легендарными Ниной Феодосьевной Слезиной, а позднее – с Тамарой Денисовной Малаховой, которые каждая в особой мере и по-своему посвятили свои жизни тому, чтобы в высшей мере организовать творческую жизнь Козловского и помочь в упорядочивании бытовых вопросов.  Во второй половине двухтысячных лет мне в союзе с родственниками Певца, и, конечно,  с нашим большим другом - замечательной певицей и педагогом Галиной Алексеевной Писаренко и ее молодыми студентками и начинающими молодыми певицами  удалось провести несколько весомых проектов памяти И. С. Козловского. Это успешно  состоялось и на сцене Центрального дома работников Искусств, и в Белом зале Дома-музея М. Н.Ермоловой, в Доме-музее А. Н. Островского. Возникшая пандемия, к сожалению, на два-три года прервала этот путь. И вот сейчас, в год 125-летия Ивана Семёновича, благодаря интенсивному вниманию к этой дате и Министерства Культуры России, и ряда других организаций – к великому счастью удалось воплотить в жизнь замыслы и «лики» четырёх разных проектов во славу дара и личности ве6ликого Мастера…

   - Что же стало первым проектом в галерее этих задуманных вечеров-концертов памяти И. С. Козловского? 

 - Вечер, который был задуман и на достойном уровне воплощён в Доме Ветеранов сцены имени А. А, Яблочкиной. Он состоялся 28 марта. Разумеется, прилетели мы в Москву гораздо раньше – 22 марта. И в первый же день пребывания в Москве начали репетиции нескольких композиций, различных и по существу, и по составу участников. Не затрагивая процесса подготовки, скажу, что

28 марта мы отыграли концерт в Доме Ветеранов сцены имени А. Яблочкиной. Это поистине уникальное учреждение, обширный пансионат на Шоссе Энтузиастов, где живут находящиеся в почтенном возрасте артисты, певцы, художники, поэты. У каждого – уютный оборудованный и обставленный «номер» со всеми удобствами, прекрасное медицинское обслуживание – в рамках Дома Ветеранов находится врачебный  геронтологический центр. Ветераны обеспечены питанием, полноценным уходом, заботой о здоровье и тонусе. Но есть еще один главный атрибут их жизни – при Доме ветеранов Сцены есть настоящий театр с полноценно оборудованной сценой, освещением, зрительным залом на 400 мест. В этом зале они – артисты, которые не расстаются со своим творчеством – репетируют и играют спектакли и концерты, проводят творческие вечера, словом – живут полноценной творческой жизнью. А для тех, кто индивидуальными особенностями своих состояний затруднен в передвижениях им практически не покидает своих апартаментов – телевидение транслирует непосредственно в их комнаты спектакли, концерты и другие творческие акции из зрительного зала. Стоит вспомнить, что и сам Иван Семёнович, и многие талантливые его коллеги с удовольствием выступали на этой сценедля ветеранов творчества! Потому эта наша акция представлялась и оправданной, и желанной, и весьма ответственной.

- Какую программу вы им представили? И в чьём исполнении?

- Первый вечер-концерт в Доме ветеранов сцены был самым камерным. В нём участвовали представитель нашей узбекистанской команды - молодой тенор, лауреат международных  конкурсов, ведущий солист ГАБТ имени А. Навои Бегзот Садыков – и лауреат международных конкурсов, студент Московской Государственной консерватории имени П. И. Чайковского, молодой баритон Николай Гетман. Отмечу, что он является учеником замечательного певца, народного артиста России, профессора МГК имени П.И.Чайковского Анатолия Александровича Лошака, несколько десятилетий украшавшего сцену Московского Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. И уже достаточно ярко и заметно проявляет особенности своих исполнительских свойств.  Мне как автору композиции и ведущему удалось выстроить  органичное собрание арий из «Евгения Онегина» (представленные образами Онегина и Ленского) – а также свободное сплетение в один музыкально-поэтический «венок» лучших романсов П. И. Чайковского, В. В. Рахманинова, Л. Малашкина, особенно любимых и вдохновенно исполняемых И.С. Козловским. Каждый из молодых певцов по-своему вынес и прочувствовал силу и красоту этого вокального пласта и наполнил его смыслом и правдой драматургии. Этому способствовало и замечательное мастерство одного из лучших концертмейстеров Московской консерватории – Евгении  Лопухиной, красочно и утончённо ансамблирующей с Николаем Гетманом. Порадовал и наш Бекзот Садыков – и ярким тембром голоса, и трепетным интонированием, и глубоким проживанием образа. Он выступал в ансамбле с ведущим концертмейстером нашего ГАБТ имени А. Навои Людмилой Слоним. Оба певца, к счастью, весьма горячо были встречены зрителями – обитателями Дома Ветеранов. В композицию я включил и несколько своих авторских стихотворений, посвященных И. С. Козловскому, особенностям его дара и творчества. А перед финалом концерта Бегзот Садыков исполнил авторский романс Людмилы Слоним – профессионального композитора! – «Когда в листве, сырой и ржавой…» на стихи А. Блока, встреченный горячей оценкой зала. Концерт был компактным, он продолжался немногим более часа – и был записан телеоператорами Дома Ветеранов и для трансляции в апартаменты тех постояльцев Дома, которые не могут покинуть свои номера, и для последующей выкладки на сайте Дома Ветеранов. А знаете, как мы назвали этот вечер-концерт? «Пусть будет Добро!». Именно таким пожеланием призывал следовать этому светлому принципу жизни согласно первичным основам И.С. Козловский, человек искренне верующий и исполненный миссией несения этого Добра и служения ему. Думается, что в сегодняшнем мире, полном ожесточений, искривлений и перекосов этот светлый призыв Певца необычайно актуален и взывает к человеческим душам всей своей силой. Горячо простившись с нашими и удивительными зрителями и руководством Дома Ветеранов – мы поспешили на репетицию проекта, который был представлен уже на следующий день.

- И что это был за проект, в чём его творческие особенности и значение? 

– Думаю, и в замыслах, и в подготовках наших приношений И. С. Козловскому были свои закономерности. Хотелось особенно выделить его замечательный образ Ленского в «Евгении Онегине». Воистину – замечательных образов юного поэта, созданных различными певцами – достаточно много, и каждый удивляет своей особенностью. Самобытность  образа Ленского в трактовке Ивана Семёновича – особая. Не могу не вспомнить одной из наших бесед с Мастером, в которой он рассказал в лаконичной форме об одной из бесед с «Человеком, определявшим эпоху» (так он назвал И. В. Сталина) в давние тридцатые минувшего века. Рассказал просто и доверительно о том, как, беседуя с Козловским, Сталин спросил: «скажите – а почему вы так драматизируете Ленского в сцене дуэли?» Иван Семенович подумал и произнёс: « Но ведь здесь он – у грани Бытия…».  А Вождь помолчал и тихо сказал: «А пожалуй, Вы правы…». Таков был разговор Певца с Вождём. Таков былэтот Ленский – и земной, и устремленный в неведомые выси и пространства.

   … И вот именно на этой черте Грани, с этих позиций  я постарался выстроить образ Ленского в поставленном мною спектакле, который шёл на сцене нашего театра более пятнадцати лет. Не просто юноша – обиженный, задетый небрежностью своего друга. А молодая душа, осознавшая свою обреченность в полном ощущении того, что его не понимают, что он обречён и должен уйти. Вокруг этого я стал выстраивать образность спектакля и в нашем новом проекте-приношении Ивану Семёновичу. Вообще я убежден, что идейный стержень «Евгения Онегина» Пушкина-Чайковского – это их предостережение, предупреждение о губительной опасности опустошения души. Талантливый, образованный, индивидуальный Онегин «играет» в байронического героя. Эта ироничность, стремление осмеять все то, что его окружает – приводит к страшным последствиям. Он поражен, увидев Татьяну, он понимает и ощущает. Что она значительно выше и ярче всех тех, кого он встречал. Но он… устрашился ответного чувства к ней, которое могло бы возникнуть. Устрашился, боясь потерять свою мнимую «свободу души». И в результате – потерял всё! Далее – предложенный для нашего проекта удивительный зал Дома-музея Станиславского в Леонтьевском переулке, зал со знаменитыми четырьмя колоннами, где великий режиссёр практически век тому назад ставли своего новаторского «Евгения Онегина» с молодыми студийцами –также представился отнюдь не случайной площадкой для нашего спектакля-композиции по Евгению Онегину». Там родился великий и полный особой правды «Онегин» Станиславского. Волею судеб И.С. Козловский как будто не пересекался с Константином Сергеевичем. Но Владимир Иванович Немирович-Данченко был истинно увлечён особым даром молодого Козловского, всерьез звал его в Художественный театр, пристально наблюдал за его открытиями. И вновь в одной точки поистине пересеклись нити времен и пространств. И ни в коей мере не сопоставляя уровень воплощения молодыми солистами образов «Евгения Онегина» с особенной несхожестью со многим привычным трактовки Ленского Иваном Семеновичем – всё же видится особый смысл в том, что сегодня, сейчас в историческом «онегинском» зале Дома Станиславского мы осуществили свою версию этой оперы с творческой молодежью Москвы и певцом их Узбекистана. А ко всему ещё – и с прямой правнучкой И.С. Козловского Софией Проскуряковой, воплотившей в этом спектакле образ Татьяны. 

Окончание следует

Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить самое интересное  t.me/kulturanewsuz