Несколько лет назад я увидела в социальных сетях такую запись, сделанную искусствоведом Эльмирой Гюль: «…все, кто любит узбекскую вышивку, должны знать и эту женщину – этнографа Ольгу Сухареву. Уроженка Самарканда, она жила в Самарканде и Ташкенте. В 1967 году, выйдя на пенсию, переехала в Москву. Я читала ее полевые дневники, не все до сих пор опубликованные. Судя по записям, она была добрейшим человеком, увлеченным наукой. Особенно запомнилось, как купив ишачка, Сухарева одна отправлялась в экспедиции по отдаленным кишлакам, останавливаясь на постой то в одном, то в другом доме. Общалась с мастерицами, закупала экспонаты, которые в настоящее время составляют костяк коллекции вышивки самаркандского музея. Это было золотое время для этнографии – еще были живы носители культуры XIX века. Ее записи бесценны, в них живые воспоминания, сохраняющаяся нить традиции». Мне стало интересно. И вот по крупицам собирался материал для составления нынешней рубрики. Знакомьтесь, Ольга Сухарева – выдающийся узбекский и таджикский этнограф и востоковед.
Краткая справка о долгой жизни
Ольга Александровна Сухарева родилась 15 февраля 1903 года в Самарканде. В 1921 году поступила в Туркестанский восточный институт в Ташкенте, затем в 1925 году – восточный факультет Среднеазиатского государственного университета в Ташкенте (САГУ) и в совершенстве овладела таджикским языком.
В 1924-1926 годах работала преподавателем природоведения в Таджикском институте просвещения в Ташкенте.
В 1926 году – в женском педагогическом техникуме в Самарканде, а в 1927 вернулась в Ташкент и работала в Таджикинпросе.
Во второй половине 1920-х годов участвовала в работе по латинизации таджикского алфавита.
C 1930 года жила в Самарканде. Работала преподавателем Таджикских центральных педагогических курсов (1930-1933 гг.), переводчиком Таджикского государственного издательства (1933 г.), преподавала таджикский язык на факультете языка Узбекского государственного университета (1933-1934 гг.).
В 1930-31 годах опубликовала руководство для изучения таджикского языка в двух книгах.
В 1934 году перешла на работу в Самаркандский музей. Кандидат исторических наук (1940 г., диссертация «Пережитки анимизма у равнинных таджиков»). Одновременно работала доцентом кафедры истории Самаркандского педагогического института (1943-1944 гг.) и исторического факультета Узбекского государственного университета (1944-1946 гг.).
В 1946 году переехала в Ташкент. Стала работать в Институте истории и археологии АН Узбекской ССР. Доктор исторических наук (1963 г., диссертация «Бухара XIX-начала XX вв. Позднефеодальный город и его население»).
В 1967 году вышла на пенсию, переехала в Москву. Работала в Институте этнографии АН СССР (с октября 1968 года – старшим научным сотрудником на общественных началах, с мая 1969 года – старшим научным сотрудником-консультантом).
Умерла 22 января 1983 года и похоронена на Ваганьковском кладбище в Москве.
Исследователь народов Средней Азии
В 1983 году в шестом номере журнала «Советская этнография» вышел некролог Т. А. Жданко и Б. Х. Кармышевой, в котором известные ученые постарались описать и показать огромный вклад Сухаревой в исследование этнографии народов Средней Азии. Приведем некоторые отрывки из статьи:
«О. А. Сухареву – крупного ученого – отличала широкая эрудиция: она была этнографом и историком-востоковедом, филологом-иранистом, искусствоведом, религиеведом; можно перечислить еще немало аспектов ее многогранных исследований, всегда построенных на новом, оригинальном материале. Среди ее работ трудно найти просто описательные: даже небольшие статьи и заметки содержат элемент исследования, интересные сравнения, предположения, постановку различных научных вопросов».
«…ей принадлежат переводы некоторых произведений писателя-классика Айни, с которым она была в дружеских отношениях до последних лет его жизни».
«Все годы работы в этом музее (Государственный музей истории культуры и искусства Узбекской ССР в Самарканде – прим. ред.) О. А. Сухарева вела огромную собирательскую деятельность, пополнив его фонды многими ценными коллекциями, главным образом по одежде и вышивке. Благодаря ее сборам музей Самарканда обладает лучшей в стране коллекцией узбекской и таджикской вышивки, точно датированной и научно классифицированной; наряду с изучением истории вышивки и всех деталей ее техники Ольга Александровна исследовала, широко привлекая к своей работе местных женщин-вышивальщиц, богатейший орнамент вышивки, его семантику, верования, представления, обряды, связанные с этим видом народного декоративного искусства».
«С 1946 по 1967 годы она работала в Институте истории и археологии Академии наук УзССР в Ташкенте, где продолжила историко-этнографическое изучение Бухары, прерванное в годы войны. Многолетняя работа в древнем городе дала возможность накопить богатейший фонд оригинальных, уникальных по своему историческому значению материалов. В дальнейшем они послужили Ольге Александровне источником для написания серии историко-этнографических монографий по среднеазиатским городам: «К истории городов Бухарского ханства» (Ташкент, 1958 г.); «Позднефеодальный город Бухара конца XIX-начала XX в. Ремесленная промышленность» (Ташкент, 1962 г.); «Бухара XIX-начала XX в. Позднефеодальный город и его население» (М., 1966 г.)».
«…в 50-х годах она руководила экспедицией по изучению быта узбекского колхозного крестьянства, работавшей в Наманганской области республики. В те же годы, продолжая изучение народного искусства, в соавторстве с этнографами В. Г. Мошковой, А. К. Писарчик и П. А. Гончаровой она написала книгу «Народное декоративное искусство Советского Узбекистана. Текстиль» (Ташкент, 1954 г.) и участвовала в подготовке альбома по прикладному искусству узбекских мастеров, изданного в 1955 году в Москве».
«К этому же периоду относятся несколько ее работ по исламу и доисламским верованиям и культам».
«Много времени и труда Ольга Александровна уделяла подготовке новых кадров этнографов: за 20 лет ее работы в АН УзССР под ее руководством защитили кандидатские диссертации более 10 аспирантов и соискателей».
«…редактировала первый тематический сборник атласа «Костюм народов Средней Азии» (М.: Наука, 1979 г.).»
«Последним трудом О. А. Сухаревой, вышедшим в свет уже после ее кончины, стала книга «История среднеазиатского костюма. Самарканд (вторая половина XIX-начало XX в.» (М.: Наука, 1982 г.); в ней прослежено развитие народного костюма (комплексы и покрои одежды, обувь, головные уборы, прически, украшения) на основе точно датированных материалов за период, охватывающий почти целое столетие».
Мы не верим, что вы русская!
Журналист и писатель Артур Самари из Самарканда написал: «По рассказам ее дочери, Ольга Александровна прекрасно владела таджикским языком. Однажды старики в Таджикистане сказали ей: «Мы не верим, что вы русская, потому что вы знаете таджикский язык намного лучше нас». Еще мне рассказали одну историю, что в горном селе Ургут (Самаркандская обл.) Ольга Александровна купила для музея так много экспонатов, что большой мешок несла на спине несколько километров до остановки автобуса. В моей повести «Особняк» одна из героинь – зам. директора краеведческого музея О. Сухарева, где она предстает очень благородным человеком. Это знак благодарности настоящему ученому. Имя Сухаревой должно быть увековечено в Самарканде и Бухаре. Мы в долгу не только перед нею, но и другими исследователями нашего края».
Скромная могила в Москве
Российский востоковед Сергей Абашин на Ваганьковском кладбище чудом нашел могилу Ольги Сухаревой. «Это была великая женщина», – пишет Вячеслав Балыкин в своей статье о Сухаревой.
«Я с трудом нашел ее могилу, – пишет Сергей Абашин, один из лучших исследователей современного Туркестана. – На небольшом по московским меркам Армянском кладбище все равно тысячи могил. Ориентир «4 участок», который мне дали в администрации кладбища, не сильно помогал, на этом участке сотни захоронений, часто труднодоступных. Походив с час, я совершенно отчаялся и решил идти к выходу. И все-таки поглядывал по сторонам.
В одном месте, сделав три шага от дороги, я не поверил своим глазам. На небольшом белом камне, между огромными памятниками разным уважаемым людям, было выбито еле заметно «Ольга Александровна Сухарева». Часть надписи загораживает портрет незнакомой мне дамы, наверное, ее родственницы (мужем ее был художник Рубен Акбальян). Сзади на кресте имена двух умерших дочерей (последняя, Елена Рубеновна, умерла, увы, в прошлом году). Обнаружить могилу, наткнуться на нее было чудом, везеньем».
О скромности Сухаревой написал не только Абашин. Увы, ее служение науке народов Средней Азии отмечено единственной медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», когда она готовила кадры в Самаркандском педагогическом институте в качестве доцента исторического факультета.
На групповом фото: слева – брат, И. Сухарев, справа – сотрудник самаркандского музея М. Юсупов. 1933 г.
Эльмира АЛЕЙНИКОВА
Источник
