Открытие персональной выставки заслуженного деятеля искусств Узбекистана, члена Творческого объединения художников Дамира Рузыбаева "Пластика линии"стало событием для любителей изобразительного искусства столицы

На выставке в Ташкентском Доме фотографии представлены лучшие живописные, скульптурные произведения известного художника и 75 его графических произведений . Они привлекали пристальное внимание собравшихся зрителей и тут же происходил оживленный обмен мнениями. Много работы было у журналистов, которые снимали и брали интервью. Вообще, здесь было с кем и о чем поговорить . Главное, что это был новый большой творческий отчет Дамира Рузыбаева за время, когда он творил в своей мастерской в период коронавирусных ограничений, о чем художник откровенно сказал, обращаясь к собравшимся. 

Самые восторженные отзывы прозвучали на церемонии открытия во время выступлений кинорежиссера Али Хамраева, художников Джавлона Умарбекова, Владимира Бурмакина и других друзей и коллег. Не очень давно в Москве с успехом проходила персональная выставка Дамира Рузыбаева. И в там был издан очень впечатляющий альбом с очень интересной и запоминающейся статьей о творчестве Рузыбаева ташкентского писателя Алексея Устименко.

Учителями Дамир-ака были видные российские художники , которые научили его работать с полной отдачей, не жалея сил. Потому его произведения , как правило, отличаются глубиной содержания, оригинальностью замысла.

Об этом была моя беседа на выставке с известным ташкентским искусствоведом Эльмирой Ахмедовой. Вот какой у нас сложился разговор.

 - Эльмира Рахимовна, Рузыбаев всегда радует, всегда по-своему интересен. И здесь это отчетливо просматривается. Вы со мной согласны?

- Да, конечно. Дамир Рузыбаев - прежде всего скульптор, это знаковая творческая фигура в искусстве Узбекистана. Совершенно неожиданным для многих предстаёт Дамир Рузыбаев на этой выставке под названием «Пластика линии», открытой в Ташкентском Доме фотографии. Как известно, все скульпторы рисуют, многие пишут картины. Дамир Рузыбаев не исключение. Но в его творчестве - живопись и рисунок - занимают как самостоятельное, так и дополнение к скульптуре. А иногда он создает цветные скульптуры. Вернёмся к выставке. В экспозиции представлены около 70 графических и 8 скульптурных композиций, объединённых одной изобразительно-выразительной стилистикой — гирих. Гирих - традиционный орнамент, состоящий из пяти базовых геометрических фигур, который широко использовался в исламской архитектуре, декоративно-прикладном искусстве. В переводе с языка фарси переводится как «узел». Гирих отличается от других орнаментов четкими линиями, плоскостями, гармоничностью и особой красотой. Выставка - результат долгих и глубоких творческих поисков художника.

Рассказывает Дамир Рузыбаев

Однажды мое внимание привлекли хранящиеся в фондах Государственного музея искусств Узбекистана так называемые дафтарчики – небольшие тетради-раскладушки, учебные пособия XIV– XVI веков, предназначенные для обучения традиционному орнаменту, со всеми этапами его построения – «от А до Я». Именно эти, только намеченные, незавершенные гирихи оказались особенно интересными. Они предстали для меня графикой абсолютно современного звучания. Я открыл для себя новый изумительный мир гириха и ислими. Например, на одном из начальных листочков начерчены две изогнутые линии, точно найденные в пропорциях и замечательно скомпонованные.

Эта выразительность в простоте произвела на меня впечатление.

Глядя на них, я вспоминал работы Малевича и Поповой. Удивительно, что идеи абстрактного искусства присутствовали, хоть и не осознанно, у нас еще в средние века. Но на самом деле в этом нет ничего удивительного, ведь мусульманский архитектурный орнамент – это и есть абстрактное искусство.

И в иных местах - купол Тюрабек-ханум или мозаики Шахи-Зинда – это искусство высочайшего уровня. Глядя на дафтарчики, мне захотелось попробовать себя в новой манере, отталкиваясь от гириха, что в переводе с фарси означает «узлы».

Поначалу это были черные линии на белом фоне, пересекающиеся на узлах. Надо было освоить эту манеру. Впоследствии стал появляться цвет. Как известно, древняя скульптура была цветной, но цвет, к сожалению, у большинства скульптур не сохранился. Мне очень повезло участвовать под руководством Г.А. Пугаченковой в раскопках халчаянских цветных скульптур, и это не могло не повлиять на меня как на скульптора. Это было не только работой для меня, но и прекрасной школой. У меня и теперь перед глазами выразительные и характерные портреты различных типов, в которых я узнавал и наших современников. Так, один из них был похож на моего брата, а в другом я узнавал керамиста Абрамова. Была и еще одна особенность у халчаянских скульптур. Головы у фигур были не симметричны, а смещены в ту или другую сторону.

Этот прием был рассчитан на определенную точку зрения. Жаль, конечно, что яркость красок при вскрытии приглушалась. Но сохранялось самое главное – органичное соединение формы и цвета. Из современных скульпторов в этом плане для меня интересен был Марино Марини, умело применявший в некоторых скульптурах цвет. Ну и детская раскрашенная скульптура меня вдохновляла. Я нахожу радость и удовлетворение на этом новом для меня пути. Здесь так же, как и в традиционном орнаменте, я вижу безграничные возможности художественных решений. Но в отличие от орнамента, я свои линии пускаю по другому пути, импровизируя и компонуя их свободно. В большинстве своем это – эскизы скульптур, созданные языком гирихи. А поскольку выполнено на бумаге цветными карандашами и пастелью, это имеет отношение к графике и к живописи.

В этих работах характерна естественная недосказанность, вытекающая из характера и стиля изображения, и рассчитанная на активное восприятие зрителя, способного домыслить. Это характерно и для разговорного жанра, когда не обязательно всё разжёвывать . Например, для острословов «аския» это типично. На этом все построено. Ведь в узбекском языке, и не только в нем, одно слово или выражение иной раз имеет много значений.

Подготовил БОРИС БАБАЕВ, Kultura.uz