Спектакль "Столкновение миров" по пьесе Идо Нетаньягу на сцене Молодёжного театра Узбекистана завоевывает все новых и новых поклонников

Можно уверенно сказать, общение с театром стало в сложном современном мире одной из незаменимых форм интеллектуального и эстетического развития современной молодёжи.  Зрительный зал Молодёжного театра Узбекистана был переполнен: в основном, это была студенческая молодёжь. Они пришли сюда, многие со своими кураторами,  на  спектакль «Миры в столкновении» после занятий. Мировая премьера «Миров в Столкновении» состоялась в Ташкенте на сцене Молодёжного театра Узбекистана почти четыре года назад —  с тех пор каждый раз спектакль проходит с аншлагом. В чём же секрет такого  длительного успеха у  театральных критиков и у зрителей в разных городах  СНГ и дальнего Зарубежья  —  хотелось разобраться мне самой.

Идо Нетаньяху – израильский драматург, автор и врач. Среди его книг — повесть «Последний бой Йони», повествующая о спасательной операции Энтеббе в 1976 г., «Итамар К.» —  политическая и социальная сатира на современное общество Израиля, а также книга коротких рассказов «Спасатели». С 2008 года после создания нескольких книг Нетаньяху сосредоточился на написании пьес. Его пьесы появились во всем мире, в том числе вне Бродвея в Нью-Йорке, Тель-Авиве, Санкт-Петербурге, Москве и Ташкенте, в других городах. Недавно идеи его произведений подхватил израильский Национальный театр «Хабима» в Тель-Авиве.

Его пьеса «Хэппи  Энд»  о Холокосте была поставлена во многих странах, включая премьеры в Нью-Йорке и у нас в Ташкенте несколько лет назад. Она имела большой успех у критики. И. Нетаньяху живёт в Иерусалиме, посвящая своё время писательству и врачеванию. Мировая премьера его «Миров в Столкновении» состоялась в Ташкенте на сцене Молодёжного Театра Узбекистана 28 апреля 2015 года.

Постановка заслуженного деятеля искусств Узбекистана  Наби Абдурахманова  осуществлена в новаторском жанре интерактивного театра. Художники – сам режиссёр-постановщик и Васса Васильева (она же художник по костюмам, точно выполненным в стиле 50 –х годов прошлого века), — не перегружая сцену, точно и конструктивно прочувствовали драматический жанр спектакля и сдержанную поэтику  драматурга Идо Нетаньяху. На сцене ничего лишнего, кроме самой необходимой скромной комнатной мебели, дающей нам в течение  двухчасового  действия (с антрактом) ощущение  присутствия при  многочисленных «разборках»  учёных в двух симетричных кабинетах, разделённых относительным городским пространством. В них царит привычный «творческий беспорядок», за которым свершаются судьбы  великих современников-учёных, двух главных и единственных героев одноимённой пьесы израильского драматурга. На задворках сцены стоит  парковая скамейка, на которой  иногда будут встречаться и дискутировать оба учёных, так и не придя к общему знаменателю своих противоположных воззрений. По краям сцены – несколько приземистых, круглых, из матового стекла, фонарей: они не только призваны освещать  авансцену, но и  символизировать свет далёких звёздных галактик. Видео-дизайн к спектаклю, выполненный  компанией  Евгения Фузулова: «FZfilms - Theatre & show stage visual» —  расширяет границы пространства сцены и углубляет визуальное восприятие действия. Необычная игра света и музыки  была неотъемлемой  частью спектакля. Композитор – Альберт Халмурзаев — не довлеет над сценическим действием: музыкальные вкрапления в спектакле звучат уместно, лаконично и выразительно.

Во время действия зрители наблюдают уникальное редкое сочетание  озвучивания актёрами документов, рукописей, переписки учёных. Их  непосредственные встречи, горячие  дискуссии дополняет живая  импровизация актёров: они с полной, сжигающей себя отдачей,  проживают на сцене жизнь и смерть, величие и падение своих выдающихся персонажей  —  всё это делает каждый спектакль неповторимым. Многие зрители ходят на него по несколько раз для того, чтобы увидеть разные варианты развития событий в интонациях, настроении героев и скрытых нюансах художественной постановки.

Итак, на сцене правят бал только два талантливых актёра: Альберт Халмурзаев (Альберт Эйнштейн) и Обид Абдурахманов (Иммануэль Великовский). У каждого свои секреты мастерства. Альберт, на глазах у зрителей надевая парик, тотчас превращается в своего немолодого героя: меняется, тяжелеет его походка, понижается голос, сосредоточивается выражение лица на внутреннем размышлении. Он нашёл для своего знаменитого героя совершенно  домашние очеловеченные интонации, иногда даже переходящие в сокровенный шёпот; искорки  юмора и самоиронии в монологах изредка оживляют его глаза; пластический рисунок разнообразный, но при этом достаточно сдержанный, характерный для зрелого учёного,  рассудительного, осторожного, неимпульсивного, в отличие от его  друга и оппонента Иммануэля Великовского.

 Обид Абдурахманов (Иммануэль Великовский), такой же «Летучий голландец» с невидимым развевающимся  на ветру парусом, нервный, экспрессивный и обаятельный, как его отец –  Наби Абдурахманов. Я заметила, что актёр полностью погружён в свою роль во время  речи и в минуты молчания, когда он внимательно слушает своего партнёра и еле сдерживает себя, чтобы не броситься на него, как разъярённый лев,  и не разорвать его на куски. Оба ещё молодых актёра в совершенстве владеют даром ансамблевой игры, поэтому и могут удержать интерес зрителей от начала до конца спектакля. На протяжении всего сценического действия зрители боялись пропустить не только какую-нибудь реплику или фразу, но даже взгляд, мимику, движения актёров – настолько всё было продумано, связано, спаяно в их ансамбле. Публика, затаив дыхание, следила за действием и не смела ни разу нарушить  блистательный словесный поединок героев рукоплесканием. Зрители боялись по ходу действия  пропустить что-то очень важное в их научных дискуссиях, в которых простым смертным была, прежде всего, интересна не внешняя «учёная» сторона, а  внутреннее драматургическое развитие событий, когда на кон были поставлены честь и достоинство, научная карьера, тщеславие и честолюбие, да и сама жизнь…

Один из главных персонажей  — известный  основатель «Теории относительности», лауреат Нобелевской премии по физике 1921 г. и общественный деятель-гуманист  – Альберт Эйнштейн (1879-1955). Жил в Германии, Швейцарии и США. Почётный доктор около 20 ведущих университетов мира, член многих Академий наук. Эйнштейн — автор более 300 научных работ по физике, а также около 150 книг и статей в области истории и философии науки, публицистики. Создав Теорию относительности, перевернувшую представление человечества о Вселенной, он всю оставшуюся жизнь пытался найти «универсальный ключ»  от неё, стремясь создать Единую теорию поля. Он обещал, но умер, так и не дав своим бесспорным авторитетом в расцвете своей всемирной славы «зелёной дороги» своему оппоненту доказать правоту его «бредовых» идей.

Иммануэль Великовский (1895-1979), его друг и оппонент, врач и психоаналитик, непризнанный создатель нетрадиционных теорий, «ревизионистской хронологии» в области истории, геологии и астрономии, автор произведших научный переполох книг «Миры в столкновении», «Века в хаосе» прослыл при жизни «сумасшедшим». Весь драматизм действия построен на противоречии этих двух миров, сознаний и полярных направлений в науке и в самой жизни. Вот как об этом говорит израильский драматург, автор и врач Идо Нетаньяху:

—  Эйнштейн и Великовский… Слава и бесславие… В написании «Миров в столкновении» я попытался исследовать пределы Человека в стремлении достичь Высшего Совершенного Знания, а также ту цену, которую ему приходится за это платить. Эйнштейн, один из двух героев пьесы, произвёл настоящую революцию в нашем понимании Вселенной и добился великого признания, в то время как Великовский, второй персонаж пьесы, попытался сделать то же, но в другом направлении, и остался в бесславии. Почему такая разница? Это один из тех интригующих вопросов, которые отражены в пьесе.

         В интервью российским и отечественным журналистам Наби Абдурахманов назвал  главный ключ к постановке спектакля: «Однажды, беседуя с Великовским, Альберт Эйнштейн сказал, что случайным было положение кресла в этой комнате, но не их встреча: они не могли не встретиться. Самое великое желание учёного, да и любого человека – постичь Божий замысел».

         По мнению зрителей, Молодёжный театр Узбекистана представил, по своей сути, «интеллектуальный детектив», в котором зрители стали невольными сотворцами великого научного открытия. Обид Абдурахманов в роли Великовского так глубоко и убедительно вжился в образ гениального учёного, так виртуозно овладел его научной концепцией, что вполне мог бы  претендовать на почётное членство в любой научной академии мира.           Зрители уходили из театра в каком-то оцепенении: у многих из них на глаза наворачивались слёзы, ведь они не столько оценили и поняли всю научную подоплёку  «Миров в столкновении», сколько пережили внутренний катарсис —  непримиримое «столкновение миров» —  обывательского, обыденного, бюрократического и творческого, самоотверженного, героического, примерив эту постоянную борьбу с самими собой в нашей обыденной жизни. Многие на выходе благодарили администрацию театра за такой душераздирающий спектакль и талантливую игру актёров и искренне признавались, что если до конца и не поняли глубины и  противоречия научных теорий великих современников  — Эйнштейна и Великовского  —  зато усвоили для себя главную идею спектакля: «Есть ли что-либо, способное объять бесконечную Вселенную? Да, это человеческий разум!»

Гуарик Багдасарова