В продолжение темы. Новая встреча с Радой Смирных: "Осенняя элегия" в ГАБТ

Это был уже третий моноспектакль с участием главной героини – ведущей солистки ГАБТ им. А. Навои Радой Смирных (контральто), Людмилой Слоним (партия фортепиано), Андреем Слонимом (композиция, режиссура, поэтическая лирика). «Осенняя элегия» прозвучала четвёртого декабря 2020 года в Музыкальной гостиной ГАБТ, ставшей не просто Малой сценой Большого театра, а экспериментальной площадкой для новых разнообразнейших камерных творческих проектов.

Программа концерта представляла особый интерес уже тем, что включала в себя известные русские романсы: «Я помню вальса звук прелестный...» (Н. Листов, стихи автора); «Напоминание» А. Варламова (стихи автора); «Калитка» А. Обухова (стихи А. Будищева); «Старинный вальс» З. Левиной (стихи Л. Глазковой); «Мы вышли в сад...»  М. Толстой (стихи А. Толстой) и другие. Старинные русские романсы: Б. Кейля (стихи А. Сурина) «Не хочу!..» и А. Чернявского (стихи Е. Юрьева) «Да!» - или – «Нет!»? Рада Смирных исполнила в органичном дуэте с Андреем Слонимом (осуществившим бессловесное, но выразительное «партнёрство»!). Дополнили этот классический цикл малознакомые и редкие  произведения.  Так, среди них в Узбекистане были впервые исполнены романсы Бориса Прозоровского: «Я тебе песню спою...» на стихи автора и «Осенняя элегия» на стихи Б. Фельдмана, давший название вечеру. И в редко звучащем не только у нас, но даже в самой России «венке» этих утончённых и контрастных романсов неожиданно по-новому раскрылась для многочисленных зрителей вокальная лирика Серебряного века.

Совершенно прадоподобно, словно действие происходит на глазах у зрителей, Рада Смирных передала сложную психологию отвергнутой светской дамы в романсах Б. Прозоровского: «Мы оба лжём!..» (стихи Б. Тимофеева); «Мы только знакомы...» (стихи Л. Пеньковского); «Не говорите мне о нём!..» М. Перроте (стихи автора), который вполне мог бы ассоциироваться, например, с образом покинутой Ларисы из «Бесприданницы» А.Н. Островского. Ярким европейским вкраплением в русские романсы прозвучал огнедышащий «Чёрный веер...» П. Сарасате на стихи в переводе Г. Гнесина.

Романсовая лирика так называемой эпохи Серебряного века — это совершенно особый пласт произведений разнохарактерных, утончённых, несущих порой парадоксальность, но на редкость глубоко и точно раскрывающих и противоречия эпохи, и поиск света в душе. Время ломок привычных устоев, время раскола эпох с особой силой оценивает хрупкость и ранимость гармонии и счастья в жёстко меняющемся мире. Произведения этого периода донесли до нас драматизм, иронию, горечь, сарказм, светлую печаль и озарения надежд.

Все номера в концерте звучали совершенно по-новому, так как Рада Смирных в единстве трепетного ансамбля с концертмейстером Людмилой Слоним заставила зрителей пережить вместе с ней две эпохи культуры – пушкинско-блоковскую и Серебряного века. В программе камерного вечера, как и принято в «Осенней элегии» нашлось место всему: мудрой иронии, гимну любви, тревожному предупреждению о возможных катастрофах, жажде житейской радости, выстраданному гуманизму, отрицанию «сальеризма» в искусстве, глубинному чувству отечества и ни разу не поколебленной вере в силу Любви.

И вновь подумалось, что расхожее понятие «прекрасный голос» имеет совершенно особый, гораздо более глубинный смысл, когда мы встречаемся с разноодарённым исполнителем высокого мастерства и интуиции. В самом деле – ведь никому не придет в голову при соприкосновении с мастерством пианиста или скрипача высказать ему «комплимент»: «Ах, какой у Вас прекрасный рояль «Стейнвей» (или скрипка Страдивари!)». Нет, мы воспринимаем одарённость мастеров именно в целом, в неразрывной консолидации всех его творческих данных и энергетики жизни на сцене. Поистине уникальный голос-контральто Рады Смирных, конечно же, истинно ценен в своем качестве. Но то мастерское умение этой талантливой певицы сделать и тембр, и интонации своего голоса прекрасным средством для выражения чувств, для полноценного проживания на сцене судеб своих героинь – поистине дорогого стоит. И, к счастью, - горячо оценивается многочисленными поклонниками ее дарования. При этом Рада Смирных как певица и актриса во всех своих образах и спектаклей, и вечеров-композиций – с особой силой умеет пропустить через «призму» своей натуры и души предложения музыкальных руководителей и постановщика – и в удивительной органичности прожить на сцене судьбы каждой из своих героинь.

И ещё не менее важное,  — отметил в своих преамбулах к каждому выступлению А. Слоним, - мы хотели придать вечеру особую  "театральность", насытив его общением  героини с определённой атрибутикой и сделать некий спектакль-концерт на тему всего, о чём сказано. Потому этот вечер готовился и детально воплощался как полноценный спектакль-концерт. В нём каждая интонация, каждый элемент действия были нами тщательно разработаны и планомерно введены в органику проживания Радой — талантливой, эмоциональной, имеющей врождённый вкус! — всего того, что было задумано нами.

Благодаря ярко выраженной главной теме театрализованного концерта, многие зрители вспомнили, что единственный духовный Источник — Любовь не перестаёт бить в нас чистым, прозрачным ключом. Что бы с нами ни произошло, с чем бы недобрым или неверным мы ни встретились –   мы никогда не должны позволять нашему источнику пересохнуть, иссякнуть. Эта главная тема объединила пение, действие, лирическую поэзию и музыку в спектакле-концерте. По мнению А.Е. Слонима, романсы, включённые в программу концерта-спектакля, были написаны с использованием богатейшей палитры выразительных средств. И действуют на сознание "в комплексе" — ведь зачастую сам поэтический текст в отрыве от музыки, или наоборот — музыка в отрыве от текста — не являются в романсах этого направления и стиля самостоятельными шедеврами.  И только вместе они — пласт истин страстей и эмоций ломки века.

Исполнение этих романсов — процесс необыкновенно тонкий, работу над ними можно сравнить именно с работой сапёра на минном поле. Чувство меры и соразмерность выразительных средств должны быть избраны настолько точно, чтобы попасть в самую сердцевину замысла и выявить необычайную близость этих произведений нам, живущим в XХI веке. Любой перебор приведёт к возникновению чрезмерной вульгаризации, опошлению замысла. «Увы! - сетует А. Слоним, — к сожалению, нередко эти романсы исполняют именно так — с ложной "цыганщиной", надрывом, искусственно нарочитой псевдосентиментальностью, пафосностью, с преобладанием сугубо инстинктивного чувственного начала. И получается нечто, не имеющее ничего общего ни с истинным звучанием этих произведений, ни с состоянием смятенной души человеческой в филигранности оттенков и нюансов её существования в конфликте с обстоятельствами».

Рада Смирных  на протяжении всего концерта с неповторимой  силой своего «медового» голоса (контральто)  молниеносно воплощалась в  разнохарактерных  лирических героинь, пользуясь скупыми  театральными атрибутами (чёрный веер; белая пуховая шаль, небрежно накинутая  на плечи; горящая свеча на круглом столике; разбросанные листы писчей бумаги из домашнего альбома и гусиное перо; традиционная для этого периода дамская сигаретка с длинным мундштуком, букетик осенних запоздалых цветов на туалетном столике). Она, как во всех своих выступлениях, смогла поистине заворожить публику сокровенным покаянием, исполняя романс Б. Прозоровского «Мы оба лжём».  По-женски кокетливо, сгорая от любви и верности, убеждала высший свет: «Мы только знакомы» (Б. Прозоровский) и  в сдержанной эпической стилистике передала переживания покинутой женщины в старинном романсе «Не говорите мне о нём» М. Перроте. И вновь, и опять мы воспринимали не только стремление воссоздать мир давно ушедших дней, соблюсти изящный и утончённый стиль – а возведение на пьедестал сегодня, сейчас тех высших категорий, чувств и свойств души, без и вне которых именно сегодня немыслима жизнь духа полноценной Личности...

К слову сказать, Людмила Слоним проделала большую предварительную работу в расшифровке и обработке нот редко исполняемых романсов, придав им современное мелодичное звучание в практически новой обработке. И, конечно же, в союзе с постановщиком проделала неимоверно объемную филигранную работу с талантливой певицей над каждым нюансом, интонационным оттенком любого из ярко исполненных романсов. И творческий результат засиял в богатстве красок и настроений. Так свежо, по-новому в театральной интерпретации Рады Смирных прозвучали известный и уже близкий по времени к нашим дням, но несущий те же возвышенные чувства романс З. Левина «Старинный вальс», малоизвестный романс Б. Прозоровского на стихи Л. Пеньковского «Мы только знакомы…» и «Осенняя элегия» Б. Прозоровского на стихи Б.  Фельдмана, давший название вечеру. В течение всего концерта-спектакля концертмейстер Людмила Слоним в едином слаженном ансамбле с солисткой Радой Смирных экспрессивно и многокрасочно цементировала единое полотно, сотканное из разнообразных порывов души и настроений.

Старинные салонные романсы-шутки Б. Кейля на стихи А. Сурина «Не хочу!..» и А. Чернявского на стихи Е. Юрьева «Да!» или «Нет!» получили талантливое сценическое воплощение в дуэте Р. Смирных и А. Слонима. И если Рада в выразительном пении и действии проживала жизнь и перипетии своей героини, то её активнейший партнёр (в вынужденно «полагающемся» безмолвии!)  одним своим выразительным сценическим действием и мимикой доходчиво «парировал» женские посягательства на мнимую свободу закоренелого старого холостяка. Оба неожиданных представления вызвали в зале улыбку, искренний смех и овацию.

Андрей Слоним по уже сложившейся традиции обогатил вокальную часть концерта авторским стихотворением «Ретро» и русской многополярной классикой Серебряного века. Диапазон прозвучавших символических и вполне бытовых стихов поэтов Серебряного века был многоплановым. Это были задушевные признания, исповедальные монологи, в которых тоже присутствовал медитативный подтекст - взволнованные и психологически напряжённые раздумья о времени и о себе, сокровенно выражавшие интерес к потаённым глубинам человеческого сознания, логически непреодолимым движениям души.

Между романсами зрители услышали в талантливой декламации Андрея Слонима лирические произведения: «Веер» Зинаиды Гипиус, «Невыразимая печаль...» Осипа Мандельштама, а также старинную шуточную балладу «Полдюжины булавок...» неизвестного автора и «Кудесник» Николая Агнивцева, внёсших юмористическую тональность в элегическую атмосферу вечера. А. Слоним, выразительно и экспрессивно «проживший» произведения разных авторов Серебряного века, с чувством художественного строя каждого стихотворения, - так охарактеризовал этот, до конца не усвоенный нами пласт своеобразной и разнохарактерной поэзии переходного периода:

— Она не только метафорична, она несёт порой и скрытый перпендикулярный" смысл, зашифрованный в Слове. Так, у Осипа Мандельштама в прочитанных мною строчках звучит нечто и как бы «импрессионистическое», и несколько странное:

лично я ощущаю не только "импрессионистичность", но и суровые атрибуты смутного времени. Год написания — 1909-й, вся череда "кровавых воскресений" уже свершилась. И потому образ "красного вина" — это, несомненно, и отнюдь не только само вино, но и – кровь... А фраза "и тоненький бисквит ломая..." — это именно образ ломки некой фатальной рукой с тончайшими пальцами — хрупкого и привычного устоя, гармонии. Ведь это всё будет беспощадно сметено, судьбы и жизни — разбросаны, прерваны, беспорядочно рассеяны, мир усадеб и лип останется только в ностальгической памяти. Так мне увиделось это стихотворение, так я его и прочёл...

В финале концерта Рада Смирных исполнила мажорный гимн Любви неизвестного автора в переложении Я. Пригожего: «Что это сердце сильно так бьётся?..», в котором рефреном прозвучал призыв: «Сердце воскреснет — вернётся любовь!» Для многих зрителей, пришедших на концерт, вопреки пандемии, этот оптимистичный призыв обернулся жестом помощи обретения добрых надежд, утешением в самом присутствии Бога в человеке. Когда он молится, когда он просит, он обращается не только к Творцу неба и земли, к тому далёкому Существу, которого даже не может себе представить, он обращается к той силе, живущей в его душе и духе, с которой он никогда не должен терять связь. Ведь об этом был концерт. Зрители уходили с концерта с возвышенной неколебимой верой в завтрашний день, силу искусства и всепобеждающую все горести Любовь и человеческую Доброту, данные нам свыше.