"Мгновения любви" Абдулхамида Чулпана в переводе Николая Ильина прозвучали в "Русском доме"

Девятого сентября 2021 г. в столичном «Русском доме» (Российский центр науки и культуры) состоялась творческая встреча с известным литературоведом, поэтом и переводчиком, членом СП Узбекистана Николаем Ильиным. Ведущая творческого вечера Ирина Кепанова напомнила любителям литературы творческую биографию Николая Ильина и прочитала несколько стихотворений из его сборников.

Николай Дмитриевич Ильин — выпускник ТашГУ, поэт, литературный критик, методист, переводчик. Работал доцентом кафедры русской литературы в Узбекском государственном университете мировых языков, заместителем главного редактора литературно-художественного журнала «Звезда Востока», редактором научно-методического журнала «Преподавание языка и литературы». В настоящее время он член Общественного совета литературно-художественного журнала «Звезда Востока», автор семи стихотворных сборников и многочисленных статей по вопросам современной литературы Узбекистана в отечественных и зарубежных периодических изданиях. Николай Ильин переводил Абдуллу Арипова, Рустама Мусурмана, Эркина Вахидова, Сиражиддина Сайида,  Размика Давояна и других разноязычных поэтов.

Нынешняя встреча Н.Д. Ильина с читателями была посвящена литературному творчеству выдающегося узбекского поэта Абдулхамида Чулпана (1897-1938). Трагическая судьба поэта, репрессированного в 30-ые годы прошлого века, долгое забвение его творчества оказались причиной того, что А. Чулпан переводился очень мало, и он почти не знаком русскоязычному читателю. Николай Ильин, автор новых переводов и составитель книги «Мгновения любви», посвящённой узбекскому лирику, подробно рассказал о жизни и непростой литературной судьбе Абдулхамида Сулеймана-Оглы Чулпана.

Абдулхамид Чулпан родился в Андижане в 1897 году. Своё образование Чулпан начинает в традиционной махаллинской школе, а затем в медресе, где помимо изучения обязательной учебной программы, активно интересуется философией, логикой и историей, увлекается поэзией. Будучи полиглотом, Чулпан в оригинале читает произведения великих поэтов Востока — Фирдоуси, Саади, Хафиза, Омара Хайяма. Позднее, став учеником русско-туземной школы, он знакомится с наследием великих русских классиков — Пушкина и Достоевского, а изучение русского языка открывает для него европейскую культуру.

Творческий путь писателя начинается с публикации стихотворения «Родственникам туркестанцам» в газете «Садои Туркистон», позднее в этой же газете публикуется статья Чулпона «Что такое литература?» и рассказ «Доктор Мухаммадиёр».

Многогранный талант Чулпана раскрывается в полную силу: в 1917 году он пишет драму «Халил — искусник», в 1920-м - пьесу «Яркиной», один за другим выходят поэтические сборники «Пробуждение» (1922), «Источники» (1923), «Утренние очарования» (1926), «Соз» (1935). В 1924 году некоторые стихотворения Чулпана были изданы на русском языке в переводе тюрколога А. Самойловича. В 1936 году выходит роман писателя «Ночь и день». Это произведение Чулпана, вершина его творчества, оказало огромное влияние на формирование традиций узбекского романа и в настоящее время не утратило своей актуальности.

Чулпан проявляет также яркий талант драматурга, десятки пьес его авторства не сходят с подмостков театров. Талантливый переводчик, Чулпан перерабатывает на узбекский язык «Путешествие по Европе» Лахути, роман «Дубровский» и драму «Борис Годунов» Пушкина, роман «Мать» и пьесу «Егор Булычов» Горького, трагедию «Гамлет» Шекспира. Чулпан много путешествует по стране, побывав в Оренбурге и некоторое время проработав в Москве, где он общался с видными деятелями советской культуры.

Его творчество перекликалось с модным в конце XIX-начале ХХ вв.   литературно-общественным течением «джадидов» (в переводе с арабского – «новое») в Центральной Азии. Они издавали книги, проводили просветительские вечера, пытались реформировать школьное образование и сделать его более светским, призывали изучать русский язык и российские законы, математику, ремесло и шариат. Они выступили с идеями переоценки и усовершенствования этики, веры, правосудия, здравоохранения, улучшения положения женщин, всех сторон общественной жизни. В конце концов, ярких представителей джадидизма, включая Чулпана, большевистская власть в 20 -ые годы ХХ века обвинила в «буржуазном национализме».

Документы того периода всё чаще содержат критику в адрес нового поколения писателей за слабое освещение «борьбы против классовых врагов», разворачивается компания «массовых чисток», направленная против творческой интеллигенции. Дважды над Чулпаном сгущались тучи расправы НКВД. Его спасали друзья, среди которых был Файзулла Ходжаев, один из руководителей Узбекской ССР и узбекских коммунистов в 1920-30-е годы, впоследствии в 1938 году ставший жертвой политического террора в СССР.  

В 1937 году в разгар сталинских репрессий Чулпан был арестован и через год 5 октября 1938 года расстрелян за день до того, как ему вынесли смертный приговор. В 1956 году Чулпан был посмертно реабилитирован. Но только с конца 1980-х годов вновь начинают переиздавать произведения писателя. К официальному празднованию 100-летнего юбилея писателя в Узбекистане в Ташкенте был открыт мемориальный музей Чулпана и установлен памятник работы скульптора Джалалитдина Миртаджиева, издано трёхтомное собрание сочинений Чулпана на узбекском языке. Именем Чулпана названо крупнейшее издательство Узбекистана.

Николай Ильин в своём выступлении подчеркнул, что книга «Мгновения любви» - одна из первых попыток восполнить существенный пробел в изучении творчества прогрессивного поэта узбекской литературы ХХ века на русском языке. Цель этого издания (Т., 2020) – дать более широкое представление о творчестве мастера-реформатора узбекской литературы.

В предисловии к книге, озаглавленном «Утренняя звезда узбекской поэзии» (так переводится псевдоним писателя), Н. Ильин проводит подробный литературоведческий анализ поэтического творчества Чулпана. Критик утверждает, что оно во многом предопределило пути развития новой узбекской литературы. Автор предисловия выделяет главные его особенности и достоинства, волнующие сегодня наших современников. Чулпан воспринимает народное движение как пролог к национальному обновлению в духе джадидизма. Во-первых, это стремление к свободе: «сопоставление народного движения с морской стихией, символическое сбрасывание оков – характерные образные уподобления как для Чулпана, так и для поэтов более позднего времени». Стихотворения из цикла «Дорога моего края» своей темпераментной ритмикой, ораторским пафосом и острой публицистичностью в известной мере, по мнению их переводчика, стали прообразами социальной и гражданской лирики советских поэтов, в том числе Миртемира, Гафура Гуляма и других, считавших Чулпана своим учителем. Составитель переводов к каждой главе отбирает ключевые строки, дающие нам представление о внутреннем состоянии творца в конкретную историческую эпоху:

Я путник, далёкой дорогой иду,

Свершенье надежд лишь в пути обрету.

(«Дороги моего края») –

здесь проступает явная поэтическая реминисценция начала «Божественной комедии» Данте.

Помимо гражданской поэзии в поэтическом наследии Чулпана существенное место занимает пейзажная и любовная лирика – стихи, собранные в тематические циклы: «По любимым следам» и «По весне моя грусть». В отличие от своих предшественников, - подчеркнул на встрече Николай Ильин, - Чулпан переосмыслил классическое наследие А. Навои, Джами, Хорезми, Лутфи, Бабура и других поэтов средневековья. Его лирика обращена к реальности: «На подобном переплетении двух миров – действительного и условно-поэтического – во многом основывается своеобразие художественного стиля Чулпана… Здесь имеет место поэтическое новаторство, не разрушающее классического наследия, но продвигающее его, развивающее в условиях новой эстетической действительности и не впадающее в эклектику», - утверждает автор переводов. Так, в любовном цикле от «пери» остаётся только внешнее уподобление, но при этом поэт утверждает силу земной любви.

Путь к Чулпану переводчика был не простым, - признаётся Николай Ильин: «Это не мой поэт». Но погружаясь во время работы в художественный мир своего собрата и «соперника», переводчик всё более увлекается поразительной звукописью, мелодичностью и ёмкостью поэтической фразы. Его захватывает свежесть и оригинальность индивидуально-стилевого самовыражения узбекского поэта. В одном из самых известных стихотворений Чулпана «Гузаль» («Прекрасная») переводчик ощущает эффектность фразового построения текста, ритмическую чеканность строки, помимо строчных, внутренние рифмы и фонетическую гармоничность оригинала.

Завершающий книгу цикл стихов «Моя душа» достигает вершины исповедальной лирики, в которой есть и высота полёта, и страх падения, и готовность героически погибнуть ради своего народа: «Я – только лишь тело, порвавшее с «я» // И растворившееся в большинстве».

Поэтический сборник Чулпана заканчивается своеобразным эпилогом, вынесенным на заднюю обложку:

И ныне я каждым дыханьем томим,

Я чувством Маджнуна влюблён в мой народ.

С глубоким почтеньем склоняюсь пред ним.

И пусть эшафот за него меня ждёт.

В заключительной строфе стихотворения «Остались те прежние дни далеко» - поэт не только отдаёт дань традиционному сюжету своего пращура – Алишера Навои и предсказывает свою судьбу, но и подводит итог своему жизненному пути. Чулпан, умеющий сочувствовать беднякам, ратовавший за истинную свободу и независимость своего народа, освобождение женщин от религиозного гнёта, возвеличивавший восточную женщину до небес («Я видел её – так прекрасна она, // Прекраснее солнца. Светлей, чем луна»; «Я до небес вас возвеличить смог») принадлежал светлому будущему и потому жизнь его была зверски оборвана мракобесами в расцвете творческих сил. Поэт, тонко чувствующий в жизненных перипетиях свой рок: «Горе ходит за мной по пятам», - всё-таки верил в бессмертие, как в естественный круговорот природы. Он умел философски относиться к смерти и видел смысл жизни – в деянии добра и правды на благо людей, как ему завещали поэты-гуманисты эпохи тимуридов:

Каландаром бродя по свету, не встречая любви своей,

К старой хижине я вернулся, полный горести и скорбей.

Я был утра звездой – Чулпаном – в небесах любви, о друзья,

И звездою к земле скатился в ослепленье от солнца лучей.

Таким образом, по мнению переводчика Николая Ильина, с которым нельзя не согласиться, «Предшественник многих поэтических тенденций и течений литературы ХХ века и нового столетия, поэт в полную меру оправдал избранный им тахаллус (псевдоним) Чулпан: он поистине стал утренней звездой современной узбекской поэзии».

Гуарик Багдасарова

Фото Ирины Кепановой