Борис ГОЛЕНДЕР. Княжеская коллекция итальянских мраморов

Свою коллекцию произведений искусства сосланный пожизненно в Туркестан великий князь Николай Константинович (1850 – 1918) решил передать городу Ташкенту еще в 1916 году. Официально это было закреплено в его сохранившемся завещании от 12 декабря 1917 г., в котором сказано:

«…Дворец с музеем и со всем находящимся в нем имуществом завещаю в пожизненное владение Надежде Александровне Искандер… с тем чтобы после кончины ее… все вышеозначенное имущество перешло в полную собственность Ташкентского университета.

Великий князь Николай Константинович Романов».

Собрание великого князя в качестве общедоступного музея было официально открыто в его дворце 19 апреля 1918 г. (Приказ № 106 Совнаркома Туркестанского края). После смерти владельца главным хранителем музея в 1918 – 1923 гг. оставалась вдова великого князя Надежда Александровна Искандер.

В 1929 г. был опубликован первый иллюстрированный путеводитель по этому музею (Миронов А. М. «Художественный музей в Ташкенте»). В нем дана краткая характеристика собрания, а также описаны «античная мраморная фигура Афродиты», датированная однако римским временем, и коллекция итальянских мраморов:

«Среди скульптуры нового времени выделяются несколько статуарных произведений, исполненных художниками-итальянцами XVIII – XIX веков Кановой (Амур и Психея, исп. в конце XVIII ст.), Цогги (юный Микель Анджело, высекающий из мрамора маску силена), Барцагги (Фрина), Солари (“Атлант, поддерживающий небесную сферу” и “портретная статуя Фанни Лир в виде Венеры”), Белецца (статуи юности и старости), Фантаккиотти (девочка с павлинами) – все из 2 пол. XIX в.»

Почему-то автор путеводителя профессор А. М. Миронов не упомянул еще семь музейных скульптур: две работы Т. Солари – мраморный бюст Фанни Лир и «Вакханку с чашей», а также произведения Джованни Марио Бенцони (1809 – 1873) «Девочка, вынимающая занозу у собаки», Лазарини «Купальщица», «Сидящую Сусанну» неизвестного итальянского мастера XIX в. и два римских античных бюста.

Вся княжеская коллекция итальянских мраморов постоянно входила во все прежние экспозиции музея, размещавшиеся сначала во Дворце великого князя, затем в помещении «фабрики-кухни» (ныне снесенного цеха Ташкентского завода электронной техники) и наконец в старом здании Музея искусств (в старинной Ташкентской бирже). Однако научное изучение этой коллекции проводилось весьма небрежно. Так, например, в опубликованной 10 октября 1953 г. пятитысячным тиражом серии фоторепродукций картин и скульптур Государственного музея искусств Уз ССР работа Джованни Белоцци (1807 – 1867) «Молодость» почему-то приписана Т. Солари и озаглавлена с ошибкой в имени – «Фани Лир»! Уважаемый искусствовед С. М. Круковская, научный сотрудник музея искусств, в своей книге «В мире сокровищ»[1] пишет о том, что скандальная скульптура Т. Солари «Венера с яблоком» (Фанни Лир) выполнена в Риме, а не в Неаполе, даже не удосужившись посмотреть на цоколь статуи, где ясно и крупно выбито, где именно Томмазо Солари высекал это произведение.

Княжеское собрание итальянских мраморов складывалось годами. С молодости великий князь интересовался художественными памятниками культуры. Тогда, будучи офицером-гвардейцем, он был избран в члены Императорского Русского географического общества, принимал участие в создании Художественно-промышленного музея и начал собирать личную коллекцию произведений искусства не только в России, но и за границей. Документально подтверждено, например, большое путешествие Николая Константиновича по Италии, предпринятое в 1872 г. вместе с его подругой американкой Генриеттой Блекфорд (девичья фамилия Эйли). Любимая женщина великого князя опубликовала в 1875 г. в Брюсселе под псевдонимом Фанни Лир на французском языке свои мемуары «Роман одной американки в России с приложением подлинных писем». Эта запрещенная дореволюционной царской цензурой книга была переведена на русский язык и издана в Женеве под названием «Роман в царском доме» в 1901 г. Вот как рассказывает Фанни Лир о маршруте итальянского путешествия с великим князем: «12 августа 1872 года мы предприняли большое путешествие с намерением побывать в Вене, Италии, Греции и Египте… Из Вены мы поехали в Мюнхен, провели несколько дней в Тироле, а оттуда через Верону прибыли в Турин… Из Турина мы переехали в Болонью (…) а оттуда в Рим, где провели неделю, в течение которой великий князь настолько отдался своей страсти к приобретению разных вещиц, что мне стоило большого труда удерживать его. Он набил ими целые чемоданы, а в нашем багаже и без того было 47 мест. Из Рима мы поехали в Бари… а ночью прибыли в благословенный природой живописный городок Бриндизи, чтобы вечером отплыть оттуда на Корфу…

…Я переправилась в Бриндизи, куда через несколько часов явился и великий князь. Отсюда началась вторая часть нашего путешествия на пути в Россию. Мы останавливались в Неаполе, Риме, Флоренции, посетили Геную, Милан, Венецию…»

Свидетельствуя об этом путешествии по Италии, Фанни Лир сообщает: «В Неаполе и Риме великим князем овладела настоящая мания к бюстам, статуэткам и редким вещам из бронзы, мрамора и порфира. Он накупил такую массу и так рьяно гонялся за ними, что у меня кружилась голова».

Из материалов книги С. М. Круковской «В мире сокровищ» следует, что экспонаты княжеского собрания итальянских мраморов (в частности, «Венера с яблоком» Т. Солари) до начала ХХ в (до 1905 г.) использовались в Павловске под Санкт-Петербургом в качестве садово-парковой скульптуры. В прессе появилась даже история о том, как мать Николая Константиновича великая княгиня Александра Иосифовна (1830 – 1911) вознегодовала, увидев случайно валявшуюся в мокрой траве Павловского парка забытую скульптуру любовницы собственного сына, и тогда «Венеру с яблоком» будто бы отослали в Ташкент.

Эта легенда, очевидно, основана на слухах, передававшихся в придворной среде. Существует, например, опубликованная запись известного дореволюционного журналиста и издателя А. С. Суворина о беседе с князем В. В. Барятинским от 12 июля 1907 г. Этот важный сановник «…рассказывал о великом князе Николае Константиновиче, который живет в Ташкенте. Умен, говорит с юмором о своих родственниках… “Из любви ко мне мои милые родственники взяли на память мои коллекции. Маман взяла даже статую моей любовницы-американки… и прислала мне ее только через шесть лет, когда один посол, увидев ее у нее, сказал: "Да это американка!" – "Какая?" – "Да Вашего сына Николая"”».

Обследование сохранности ташкентских музейных скульптур из собрания великого князя совершенно ясно свидетельствует, что они никогда не находились под влиянием разрушительных атмосферных осадков и не могли где-либо выполнять роль садово-парковых скульптур. Известно, что коллекция была перевезена в Ташкент по желанию владельца еще в начале его туркестанской ссылки. Собственно, и дворец великого князя был построен в 1889 – 1890 гг. специально для размещения его коллекции. И только один «Атлант, поддерживающий небесную сферу» Т. Солари имеет на себе заметные следы атмосферной эрозии. Действительно, Атлант стоял еще в начале ХХ в. на «Двенадцати дорожках» Павловского парка под Санкт-Петербургом, да и в Ташкенте он тоже занимал позицию на открытом воздухе перед фасадом Дворца великого князя. Это произошло после 1906 г., когда привезенная из Павловска мраморная фигура заменила бюст М. Г. Черняева, подаренный Николаем Константиновичем Городской Думе для мемориала у ташкентской крепости. Возможно, трудоемкий процесс транспортировки большой скульптуры Атланта (хотя тогда уже существовало железнодорожное сообщение с Ташкентом) и породил легенды о злоключениях «Венеры с яблоком».

История создания «Венеры с яблоком» подробно описана в уже упомянутой книге С. М. Круковской, где этой скульптуре посвящена целая глава. Искусствовед Государственного музея искусств Уз ССР, а вслед за ней и некоторые другие авторы повторяют мнение Паолы делла Пергала, директора виллы-музея Боргезе, и дореволюционного автора путеводителей по Павловску В. Р. Курбатова, которые безапелляционно объявляют произведение Т. Солари слабым подражанием скульптуре А. Кановы. Скульптура А. Кановы и теперь хранится на вилле Боргезе в Риме и призвана изображать в виде торжествующей Венеры младшую сестру Наполеона Бонапарта Полину. Не заботясь о портретном сходстве, Антонио Канова в соответствии с собственными творческими идеями и устремлениями изваял по канонам древнеримского искусства несколько холодноватый образ античной богини, лежащей с яблоком в руке, который в таком виде, естественно, понравился заказчице – Полине Боргезе. Ведь скульптор ей откровенно польстил, так как она, как и все родственники Бонапарта, не блистала внешней красотой. Если судить объективно, то неаполитанский мастер Томмазо Солари по прямо высказанному Николаем Константиновичем желанию взял только за основу общее статуарное построение А. Кановы для тысячекратно использованного в Европе античного сюжета «Суд Париса». С этой точки зрения, в «Венере» Томмазо Солари мастерски передана привлекательность реальной живой женщины Фанни Лир, возлюбленной великого князя, и этот образ существенно выигрывает в сравнении с холодной неприступностью богини с виллы Боргезе, изваянной А. Кановой. Недаром, согласно воспоминаниям модели Генриетты Блекфорд, она вытерпела в Неаполе довольно неприятный процесс снятия с ее тела полномасштабного гипсового слепка, необходимого мастеру для трудоемкой работы над большой мраморной скульптурой, чтобы избежать продолжительного позирования. Зато сегодня, благодаря работе талантливого итальянского художника Томмазо Солари, протянулась некая эмоциональная ниточка к современному зрителю, и мы отчетливо начинаем понимать истоки страсти великого князя к этой женщине, страсти, послужившей формальной причиной его несчастий.

Другой примечательной скульптурой в собрании Николая Константиновича, имеющей аналогии в музеях современной Италии, является произведение Эмилио Цокки (1835 – 1913) «Мальчик Микеланджело за работой». Авторское повторение этой выдающейся скульптуры, несколько отличное в мелких деталях, хранится в флорентийской галерее Питти. Искусствовед Ф. Г. Гневушина пишет о «Мальчике Микеланджело»: «Сидя на глыбе мрамора, юный скульптор высекает из нее голову великана. В лице мальчика увлеченность, сосредоточенность, внимание. Тончайшая проработка мрамора позволяет передать вязку чулка, тканый узор кафтана, грубую материю фартука. Особенности костюма придают образу убедительную достоверность. Рельефы восьмигранного постамента из темного мрамора раскрывают творческую биографию великого мастера эпохи Возрождения».[2]

Из собрания музея только эта скульптура была воспроизведена в первом издании серии почтовых открыток Средазкомстариса, выпущенных для пропаганды художественных произведений, выставленных в первой тогда на просторах Центральной Азии картинной галерее, развернутой во дворце великого князя в Ташкенте.

То, что пишет специалист о «Мальчике Микеланджело», можно сказать и обо всех остальных произведениях итальянских скульпторов XIX в., выставленных в Государственном музее искусств Узбекистана. К шедеврам этого вида искусства можно смело отнести прелестную группу «Амур и Психея» Антонио Кановы (1757 – 1822), «Фрину» Франческо Борзаги (1839 – 1892) и «Девушку с веером» Цезарио Эдуардо Фантаккиотти (1809 – 877) (в «Путеводителе» А. М. Миронова она обозначена как «Девушка с павлинами»). Молодость, красота, радость жизни воплощены в этих произведениях в совершенную форму при виртуозной технике обработки мрамора.

Конечно, особое место среди скульптур собрания великого князя занимает древнегреческая скульптура «Афродита с дельфином». В упомянутой книге С. М. Круковской ей посвящена, как и «Венере с яблоком», отдельная глава – «Античная богиня». Редкая жанровая скульптура эллинистического периода истории древнего мира была найдена в Италии в то время, когда там в поисках раритетов находился Николай Константинович. Есть сведения, что разрешение на вывоз в Россию купленной им у частных лиц скульптуры великий князь получил у самого неаполитанского короля, а «Афродита с дельфином» была обнаружена вроде бы в море, на мелководье. Фигура богини пострадала от времени и значительно реставрирована, однако не потеряла привлекательности и представляет собой не только археологическую, но и художественную ценность. Поскольку ученые датируют ее создание III в. до н. э., то это означает, что она – ровесница (!) города Ташкента.

Журнал "Звезда Востока" №3, 2022